Проходит еще несколько дней

Утро начинается с традиционного погружения в приключения Трило. Вырастайка помнит все серии наизусть (14 сезонов по 16 серий), сейчас вы на 6ом, серия 2, где Трило с друзьями отмечают вместе с людьми каменного века Рождество. 8 лет исторического образования шепчут тебе, что здесь что-то не так, но ты давно перестал задавать вопросы. Интересно, сколько платят сценаристам этого всратого эпоса? Параллельно с основной сюжетной веткой есть вторая, где трилобиту снится, что он превращается в высокого мальчика - человека и общается с персонажами в мире снов. Ты не понимаешь, как это связано с основным сюжетом и подозреваешь, что так авторы растягивают хронометраж серий.

Лежа без дела в очередной раз, ты слышишь спор двухсокамерников об истории. Обычно, ты стараешься не выдавать свою профессию – потому, что каждый обыватель уверен, что знает историю лучше тебя. Но в этот раз ты не сдержался.

- …Рабство – прогрессивная форма труда, посмотрите только на пирамиды! Разве свободный человек смог бы это построить?

- Рабы пирамиды не строили. Это миф. Их строили оплачиваемые квалифицированные рабочие.

Двое мужчин прерывают беседу и смотрят на тебя. В говорившем ты узнаешь отца Вырастайки. Его слушатель, пожилой мужчина, убеленный сединами, которого ты знаешь по кличке Политик, задумчиво почесав подбородок, спрашивает:

- Воооот как… А вы кто по образованию, молодой человек?

- Историк.

Его глаза загораются, он оставляет своего собеседника,который вынужден посрамленно ретироваться. Политик оказывается бывшим парторгом, преподававшем курс марксизма-ленинизма в универе. Некоторое время вы ведете высокосветскую беседу о плюсах и минусах работорговли.

- Да-с, совсем не с кем поговорить в этом болоте! – жалуется твой собеседник. Внезапно вспомнив что-то, он роется в сумке и достает палку колбасы, предлагая тебе. Ты отказываешься. Совместное употребление пищи является важной частью социальной культуры хомо сапиенсов – так они выражают доверие и привязанность еще со времен первобыта – но ты всегда отказываешься, поскольку от мысли, что на тебя будут смотреть, пока ты ешь, тебе становится плохо. Собеседник улыбается и пожимает плечами. Дело, мол, хозяйское. Улыбка тоже всегда казалась тебе странным феноменом в общении людей. Человек демонстрирует тебе свои зубы, показывая, что он мог бы тебя укусить, атаковать, но не будет – это следует трактовать, как знак расположения. Спасибо, но нет.

Еще несколько дней спустя

Сегодня ты еле встал. Тебя обуревает сонливость, и по корпусу ты ползаешь как полудохлая муха. Всю ночь ты лихорадочно расчесывал ногу, на ней теперь красуется выскобленная полоса красной кожи. После обеда, тебя вместе с остальными зовут на некое занятие в столовой. Почему нет? Тебе все равно нечем заняться. Молодая девушка-психолог приглашающим жестом показывает на расставленные, будто в школьном классе, столы. На столе лежит ручка и бумага. Рядом с тобой садится Стасик – демонстративно потянувшись, и хрустнув костяшками кулаков, будто собирается драться, он усаживается и кладет берет на стол, рядом с бумагой.

- Сегодня у нас с вами будет арт-терапия. Для начала, я попрошу вас написать свое имя.

Ты недоуменно поворачиваешь голову. И всё? Однако сразу несколько человек, в основном старики, встают из-за столов и бормоча «не, я не буду» ушаркивают прочь. Однако, часть испытуемых уже отсеялась.

- Пожалуйста, вытяните руку и сделаете движение, как будто вы пишете имя. Нарисуйте его в воздухе.

Ты выполняешь сказанное. По упражнению видно, у кого проблемы с координацией – Ниндзя начинает хаотично водить рукой, а потом забывает, что «писал» и рука беспомощно падает.

- Спасибо! А теперь напишите на бумаге.

Обескураженный тривиальностью задачи, ты выводишь свое имя.С-т-а-с. Оно тебе никогда не нравилось. Завершив задачу, ты озираешься по сторонам – большая часть пациентов еще рисует, Вырастайка от усердия высунул кончик языка.

В твоей жизни было много экзаменов – но этот самый странный.Ты понимаешь, что тебя просят сдать самую банальную проверку на человека. Знаешь ли ты концепт цифр? Умеешь ли управлять рукой? Есть ли у тебя хоть какая-то память? Что ж, с облегчением думаешь ты, этот то экзамен я не завалю. После завершения задачи, тебя просят украсить свое имя. Эта задача уже вызывает проблемы – украшательства ты не любишь и считаешь, что они для баб. Абсолютно без идей, ты подчеркиваешь свое имя жирной чертой. Сидящий справа от тебя молодой парень, которого все зовут Торчем, пытается нарисовать граффити. Политик важно и долго каллиграфически выводит свое имя, а потом, довольный работой, ставит размашистую подпись.

Вы становитесь в круг, показываете свои имена. Психолог спрашивает, почему так украсили. Сказать тебе нечего, другие описывают «потому, что так красиво, потому что я люблю цветочки». Психолог толкает речь о метафорическом восприятии психики индивидуумом. Блабла. После чего дает второе задание -  нарисовать воображаемое животное. Часть испытуемых тут же съезжают и уходят. Ага, твое любимое задание подъехало. Ты рисовал его уже столько раз, у разных психологов, что у тебя выработался определенный канон. Ты всегда рисуешь его -  гнилого дракона. Парящая костяная туша, с которой шматами отваливаются куски плоти – что может быть лучше?  Интересно, зачем их рисуют? Что это скажет врачу? Может быть, ты рисуешь свою болезнь? Мысль об этом толкает тебя на сомнения, относительно твоей дальнейшей судьбы. Возьмут ли тебя на работу после дурки? Дадут ли инвалидность? Ты всегда боялся инвалидности. Еще одно клеймо в твою копилку. Твои размышления прерывает врач, которая всех благодарит, по очереди смотрит рисунки, что-то пишет. Вырастайка пытался нарисовать Трило, но не осилил, поэтому написал по слогам Три-ло-бит.

Закончив с бумажками, врач говорит взять рисунок с собой.Выходя из столовки, ты кидаешь его в урну. Когда уже ужин? Делаешь проверку.

Пока ты бестолково шляешься по коридору, к тебе подбегает медсестра и вручает твой побитый мобильник. Похоже, ты прошел тест. Первым делом ты звонишь Семёнычу, сказать, что с тобой все в порядке и ты не умер. Чтобы не грузить старика, говоришь, что уехал из города. Вторым делом ты звонишь Винту, который скорбит о твоей участи в лапах карательной психиатрии. Просишь его купить тебе сигарет, он начинает свою телегу о том, как вредно курение.

- Я понял, мама, купи мне ебаных сигарет.

Сколько-то дней спустя.

Вырастайка пересказывает тебе уже 9ый сезон. По твоему мнению, после пятого сериал скатился, но он уверяет, что с 11го они сменили сценариста и все станет лучше. Вдобавок, издателя купил табачный магнат, так что в перерывах Трило и его друзья – врач Индриокотерий и гендерно неуверенный Гиппарион рекламируют сигареты. Вот уж действительно невероятные приключения. Твоей любимой остается серия, в которой друзья сооружают каменный телескоп, чтобы найти инопланетян, и Трило вопрошает: «Есть ли трилобиты на других планетах?.

Ты продолжаешь работать над картой снов. Пространство в подсознании устроено по-другому, и одна и та же локация может находится в нескольких местах одновременно. Расстояния там также сильно искажены – один и тот же маршрут может занимать 10 минут, а может и два часа. Постепенно ты обрастаешь набросками карты, дойдя до версии 0.21. Кажется, нужно что-то менять. Только ты собрался все жирно зачеркнуть и начать сначала – как услышал зов из коридора:

- Победоносцев, к врачу!

В этот раз, врач встречает тебя еще одним психологическим тестом. В нем под 200 вопросов. Показывает картинки с людьми в разных ситуациях, нужно объяснить, что они друг другу говорят. Потом надо запомнить десяток слов. Потом тыкать в случайные цифры в правильном порядке. Потом… Наконец, тебя отпускают. Что ж, еще один тест позади. Что значат твои ответы? Значат ли они вообще хоть что-то, или они смотрят, не наблюешь ли ты им на стол?

Выходя из кабинета, ты становишься свидетелем драки. Виденная тобой ранее девушка дерется с альфачом гопников. Сначала ты решаешь как обычно пройти мимо, но тебя настигают флешбеки о том, как равнодушные прохожие отводили глаза, когда тебя гопала шпана. Ты делаешь шаг и объявляешь:

- Прекратите, сейчас санитаров позову!

Альфач нехотя отходит, пригрозив тебе кулаком, подойдя к девушке, ты присаживаешься на корточки и подаешь ей руку. Она сперва молча на тебя смотрит, потом медленно и тихо говорит «спасибо». Ты уже собираешься уходить, она выдавливает:

- Ты красивая.

Подобной предъявы ты не ожидал. Теперь тебе тоже придется драться? Видя твою реакцию, она поднимает руки, будто сдаваясь:

- Эй, прости я не хотела тебя обидеть. Я просто решила, что раз ты Училка, ты тоже…

На этих словах она заминается и закусывает губу

- Я тоже что? – ты озадачен

- Неважно – она пожимает плечами. – Забей. Мне показалась,что я увидела в тебе кого-то другого.

Убедившись, что твоей маскулинности никто не угрожает, ты чувствуешь любопытство.

- А кого ты увидела?

Дама пожимает плечами:

- Высокую девушку в военной форме и красной фуражке. Всякое бывает. Меня Луна зовут, кстати – она протягивает тебе руку, озадачивая тебя вопросом, надо ли ее пожимать. В итоге, ты неуверенно ее сжимаешь.

Проходит несколько дней.

Утро начинается с разодранной ноги. Кажется, еще немного и ты прочешешь ее до кости. Ты компульсивно чешешься во сне, когда просыпаешься, и в целом при любом удобном случае. Оторвавшись от этого занятия, ты замечаешь, что твое восприятие изменилось. Все кажется более ярким, будто в настройках графики кто-то выкрутил контрастность. Ты сжимаешь голову ладонями. Кажется, будто в твоих мозгах что-то копошится. Ощущение нереальности происходящего нарастает. Ты делаешь проверку. Нет, это не сон. Внезапно ты осознаешь, что больше не чувствуешь тревоги – тебе становятся интересны лица людей, их эмоции. Впервые за многие годы ты не чувствуешь страх. Ты делаешь проверку еще раз. Ты ли это? Ты осознаешь, что не можешь вспомнить, как вообще оказался в дурке. Что было вчера? Когда ты успел познакомиться с этими людьми?

Ты встаешь с кровати и проходишь по комнате, таращась в пространство. Все еще спят. Реальность, кажется, намного ярче, ты чувствуешь себя более осознанным. Будто снялся с автопилота. Некоторое время ты нарезаешь круги по палате. Впервые ты чувствуешь удовольствие, от того, что живешь. Даже просто стоять и смотреть в никуда – доставляет радость. Пока ты стоишь, просыпаются два торча, и начинают доставать из-под матраса таблетки. Ты подходишь, прерывая их перешептывания, протягиваешь руку, здороваешься, спрашиваешь, как прошла их ночь. Они предлагают меняться – таблетки на сигареты. Обучают тебя новому скиллу – таблетки можно прятать за щеку, чтобы, когда открываешь рот, не видели. Если накопить их достаточно, можно заторчать. Оно тебе не надо, тебе и так хорошо. Просыпается Вырастайка. Ты показываешь ему пачку Беломора с Трило, которую вчера обменял на звонок по телефону. Он на радостях тебя обнимает, и ты не чувствуешь привычного разряда тока, прошивающего тело от прикосновения. Ты снова делаешь проверку. Политик бредит во сне и прерываясь на храп, декларирует:

- Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской…

Ага. Вот о каком едином царе говорил старик. Что ж, теперь ты начинаешь что-то понимать.

От скуки, ты садишься рядом с Пророком. Как и во всякое смутное время, сейчас много пророков. ХХ век был трудным для православной церкви, и под ударами судьбы она дробилась на конфессии, что привело после распада Союза к хаосу в головах прихожан. Насколько ты мог понять из проповедей, Пророк относил себя к Марианам, как Винт, а если точнее, к нео-скопцам в рамках марианского культа. Они практиковали членовредительство и были презираемы всеми остальными христианскими конфессиями, но здесь его некому было осудить.

- Имеющий уши да услышит! Отринь плоть, ибо она греховна и соединись в вечном блаженстве с нашей Матерью, отдавшей нам на растерзание своего сына…

У тебя есть уши, а также прорва времени, так что ты садишься послушать. Не сказать, что в его проповеди есть для тебя что-то принципиально новое – на закате Союза Марианство было полугосударственным культом, и ты натыкался на его положения много раз. Разве что без таких резких акцентов на отсечении греховной плоти. Красочные описания посмертных страданий в адских котлах пробуждают у тебя сильное желание закурить, так что, устрашившись, ты шлепаешь в сортир. Там ты здороваешься с мужиками, достаешь из пачки с Трило сижку и слушаешь охуенные истории о том, как мужика на судне раздавило при погрузке упавшим контейнером с контрабандными магнитофонами. Жизнь идет своим чередом. Через некоторое время ты слышишь, как добровольцев зовут на арт-терапию. Почему бы и нет?

Когда ты выходишь в коридор, в тебя врезается пускающий слюни клеевичок. Ты наотмашь бьешь его ладонью по щщам, отчего он оседает на пол. И тебе становится страшно.

Что с тобой происходит? Ты никогда не бил людей. Потрясенный,ты смотришь на свою руку. Пять пальцев. Это не сон. Ты же даже говорить с ними боялся. Неужели эти таблетки настолько тебя изменили? Ты присаживаешься рядом с пацаном на колени.

- Бля, извини, сильно уебал?

- Мама? – он смотрит на тебя туманным взглядом и шмыгает носом.

- Я не твоя мама. Дай руку.

Ты поднимаешь мальчишку, и тот, дернувшись, начинает идти в стену и впечатывается в нее лбом. Похоже, дальше он справится без твоей помощи. Обеспокоенный, ты отправляешься в столовку, рассматривая свою руку. Это действительно не сон.

В столовой тётя-психолог усаживает вас за парты и объявляет,что сегодня у вас задание на свободные ассоциации. Еще бы ты умел рисовать. Некоторое время ты таращишься на пустой листок. Что можно нарисовать, точно не облажавшись? В задумчивости, ты выводишь квадрат. Так, это что-то. Сидящий напротив Политик рисует герб Союза. Ох уж эта политика. Ты расчерчиваешь квадрат, рисуя координатную сетку. Политические координаты, ха? Вот бы у тебя была такая схема, чтобы расчертить на ней свою психику. Ты оглядываешь собравшихся поехавших. Что на ней должно быть? Очевидно, жизнь и смерть. Когда ребенок рождается, он его инстинкт самосохранения заставляет дышать. Стремление жить и стремление убивать и умирать. Виталити и Мортидо. Белый и черный. Ободренный этими рассуждениями, ты зарисовываешь верх и низ квадрата, орудуя цветными мелками. А что еще там должно быть? Задумчиво постукивая мелком, ты оглядываешься и видишь, как Луна выводит на бумаге фотоаппарат. Хм. Стоит нам подрасти, общество начинает раскладывать нас по корзинкам. Мальчикам синее, девочкам розовое. Ты вспоминаешь Юнга. У каждого в голове есть собирательный образ своего и чужого пола. Как это называется?.. Анима, точно. Хммммм.

Взяв еще мелков, ты расчерчиваешь горизонтальные грани квадрата. Значит, я синий. А она красная. Или розовая – достаточно близко. А что же в центре? Повертев в руках пачку Беломора, ты вспоминаешь. Ну конечно же. Та самая. Абсолютная истина. Восприятие, лишенное страха смерти и навязанных обществом шаблонов.

Ты замечаешь, что Луна перестала рисовать и рассматривает твой рисунок у тебя из-за плеча.

- А что это?

- Это… М… Психические координаты. Вот смотри, я здесь, – ты тыкаешь куда-то между синим и черным. Ты мальчик и воспринимаешь это очень серьезно. Но с твоими саморазрушительными тенденциями в белую грань ты не попадаешь.

- Любопытно. Я бы посмотрела что-нибудь про ребят,находящихся в крайних точках твоей схемы. Интересно, какими бы они были людьми.

Действительно. Снять бы про это фильм, или написать книгу…

- Я вот делаю искусство – говорит она очень серьезно – я снимаю людей, пока они заняты своими делами, а потом делаю из фотографий коллаж, чтобы получилось коллективное лицо нашего города. Тебе тоже стоит попробовать, это помогает упорядочить хаос в голове.

Искусство? Хм. Ты никогда не считал себя особенно творческим человеком. Скомкав листок, ты метко закидываешь его в урну. Возможно, однажды.

Утро начинается с привычного расчесывания ноги. Кажется,скоро на ней не останется живого места. Поднявшись с кровати, ты как обычно накидываешь тапки и идешь в сортир покурить. По пути ты встречаешь Луну, и вы идете вместе, обсуждая современное искусство и ее инсталяции в местном доме молодежи. Дойдя до сестринской, вы встречаете Вырастайку который увязывается следом. Спустя некоторое количество обсуждений, Вырастайка спрашивает тебя:

- А с кем ты разговариваешь?

Ты недоуменно оборачиваешься к нему.

- С ней. Ты что, не видишь?

Теперь уже Луна поворачивается к тебе с удивленным выражением лица.

- С кем ты говоришь?

Некоторое время ты вертишь головой, пока не понимаешь, что они не видят друг друга. Проходя мимо запертой двери, ты вдруг слышишь далекий рокот волн. Ты открываешь дверь и оказываешься в обширном зале, состоящим… Из плоти? С потолка капает вода. Стены зала ритмично сокращаются в такт дыханию. Обернувшись, ты замечаешь, что твои собеседники исчезли. Ты собираешься достать руку, чтобы сделать проверку, но тебя отвлекает гулкий рев. Из глубины зала к тебе прилетает огромная туша, роняя по пути куски плоти. Да это же твой старый друг, гнилой дракон! Приземлившись возле тебя, тварь распахивает гигантскую пасть, полную кривых, выступающих зубов. Похоже, кого-то будут жрать. Но ты не согласен. Волевым усилием, ты достаешь из ножен меч. Тварь щурится и начинает обходить тебя по кругу, щелкая зубами. Нужно только подгадать момент. Дракон срывается с места и кидается на тебя, ты делаешь выпад мечом… 1:1. Меч пронзает пасть, его кончик пробивает уроду лоб, высовываясь между глаз. Зубы клацают, смыкаясь на твоей руке, и ты теряешь конечность выше локтя. Тварь надрывно вопит, ее «лицо» заливает густая черная кровь. Бестолково размахивая башкой и крича, дракон срывается с места, взмахивает прогнившими крыльями и улетает в тьму зала, оставляя тебя зажимать обрубок руки, из которого хлещет кровь. Ты победил. Рассмотрев залитую кровью ладонь, ты понимаешь, что чем дольше ты на нее смотришь, тем больше пальцев на ней становится. Итак, ты спишь. Что дальше?