ChoronomageВыпуск №56=150900094
Проходит еще несколько дней
Утро начинается с традиционного погружения в приключения Трило. Вырастайка помнит все серии наизусть (14 сезонов по 16 серий), сейчас вы на 6ом, серия 2, где Трило с друзьями отмечают вместе с людьми каменного века Рождество. 8 лет исторического образования шепчут тебе, что здесь что-то не так, но ты давно перестал задавать вопросы. Интересно, сколько платят сценаристам этого всратого эпоса? Параллельно с основной сюжетной веткой есть вторая, где трилобиту снится, что он превращается в высокого мальчика - человека и общается с персонажами в мире снов. Ты не понимаешь, как это связано с основным сюжетом и подозреваешь, что так авторы растягивают хронометраж серий.
Лежа без дела в очередной раз, ты слышишь спор двухсокамерников об истории. Обычно, ты стараешься не выдавать свою профессию – потому, что каждый обыватель уверен, что знает историю лучше тебя. Но в этот раз ты не сдержался.
- …Рабство – прогрессивная форма труда, посмотрите только на пирамиды! Разве свободный человек смог бы это построить?
- Рабы пирамиды не строили. Это миф. Их строили оплачиваемые квалифицированные рабочие.
Двое мужчин прерывают беседу и смотрят на тебя. В говорившем ты узнаешь отца Вырастайки. Его слушатель, пожилой мужчина, убеленный сединами, которого ты знаешь по кличке Политик, задумчиво почесав подбородок, спрашивает:
- Воооот как… А вы кто по образованию, молодой человек?
- Историк.
Его глаза загораются, он оставляет своего собеседника,который вынужден посрамленно ретироваться. Политик оказывается бывшим парторгом, преподававшем курс марксизма-ленинизма в универе. Некоторое время вы ведете высокосветскую беседу о плюсах и минусах работорговли.
- Да-с, совсем не с кем поговорить в этом болоте! – жалуется твой собеседник. Внезапно вспомнив что-то, он роется в сумке и достает палку колбасы, предлагая тебе. Ты отказываешься. Совместное употребление пищи является важной частью социальной культуры хомо сапиенсов – так они выражают доверие и привязанность еще со времен первобыта – но ты всегда отказываешься, поскольку от мысли, что на тебя будут смотреть, пока ты ешь, тебе становится плохо. Собеседник улыбается и пожимает плечами. Дело, мол, хозяйское. Улыбка тоже всегда казалась тебе странным феноменом в общении людей. Человек демонстрирует тебе свои зубы, показывая, что он мог бы тебя укусить, атаковать, но не будет – это следует трактовать, как знак расположения. Спасибо, но нет.
Так или иначе, Политик становится твоим вторым собеседником на время заключения. Он кажется удивительно адекватным для окружающей обстановки – как будто только что вышел из своей приемной, снял партийный пиджак, натянул больничный халат и отправился отдыхать в санаторий. Интересно, почему он здесь? Спрашивать ты, впрочем, не решаешься. Почти в каждой беседе он настойчиво доносит до тебя мысль - «не должно быть единого царя над всем миром, должно быть много царей!» - как будто, это тебе решать. Ты пожимаешь плечами и соглашаешься.