Кажется, завтра.

Мысль о скорой воле тебя не радует. Сокамерники уже делят твои оставшиеся сигареты – в качестве щедрого прощального жеста ты пообещал раздать оставшееся «в народ». Луна тоже пакует чемоданы – скоро её парень отсюда заберет. Вы договариваетесь встретится на воле. Почти все заключение она расписывала тебе, какой он офигенный и невероятный человечище, так что тебе даже страшно с ним знакомится. Вырастайка сокрушается, что не успеет дорассказать тебе последний сезон, но ты божишься, что посмотришь весь сериал. Вы обмениваетесь контактами. Его отца уже выпустили, и, странным образом, Вырастайка стал идти на поправку. Его одержимость Трило находится в странной зависимости от отцовского ора – когда того не стало, Вырастайка стал даже иронизировать над своей болезненной привязанностью. Он даже раскритиковал сценаристов, которые так и не потрудились раскрыть, кто же убил Индриокотерия. Ты подружился с Ошибкой – иногда по вечерам, когда на тебя накатывает пустота, ты угощаешь его сигаретой и вы молча смотрите в стену, каждый о своем. В очередной раз идя на встречу с Винтом, ты застаешь в приемном покое Колдуна с заплаканной мамой. Оказывается, он на воле набрал кредитов, а в дурке скрывается от коллекторов. В некоторых ситуациях магия бессильна.

С такой же мамой встречается и Стасик – пожилая, пожеванная жизнью женщина плачет у него на широкой груди, а он, приосанившись, говорит, что будет её защитой и опорой. Его отца военного убило упавшим краном во время Рождественского восстания. Интересно, знал ли он твоего батю? Или это предрассудок, что все военные знают друг друга?.. Тебя, в честь скорого выхода, он объявил лейтенантом, сказал, что гордится проделанной работой и может выпускать тебя на поле боя с чистой совестью. Ты отдаешь ему честь.

Регулярные проверки и ведение дневника снов дают некоторые плоды – один раз ты полноценно осознался, несчетное количество раз ты приходил в себя, но вываливался из сна, потому что забывал удерживаться. Тебя не покидает мысль, что, если тебе удастся найти ту девушку из сна, ты узнаешь что-то важное. Но что?.. Ты не помнишь. Ты даже не уверен, что она существует.

После сонного часа объявили, что в честь Крещения Господня приехала православная миссия, и всех просят пройти в столовую. Ты встаешь в конце очереди. Монахи в черном облачении по одному одаривают душевнобольных шоколадкой и открыткой. После их ухода эти открытки будут валяться по всему корпусу. Перед тобой в очереди стоял Пророк, который с криком «братия!» кинулся обнимать попов. Те, неловко улыбаясь, поприветствовали единоверца и стали выслушивать тирады о заточении духа в неволе. Поскольку он задерживал всю очередь, в спину ему понеслись проклятия, но священники попросили страждущих подождать и проявить смирение. Их энтузиазм заметно поубавился, после фразы «отсекай члены, которые вводят тебя в искушение». Священники переглянулись, вежливо поздравили с праздником, всунули в руку подарок и, подталкивая, попросили не задерживать очередь. Обиженный Пророк хотел выкинуть шоколад, но ты вовремя подсуетился и теперь сидишь с двумя шоколадками и открыткой. Дожевывая сласть, ты наблюдаешь, как благодетели в черном исчезают за решетчатыми воротами, а им вслед, спотыкаясь и размазывая слюни бежит клеевичок, крича:

- Мама, постой!

День прощания.

И вот этот день настал. Ты входишь в кабинет врача, который довольно улыбается, оценивая тебя, будто механик – починенный автомобиль. Ты садишься в кресло, и тебя бомбардируют медицинскими терминами. Из них ты различаешь знакомое шизоидное, а также подозрение на тревожное и большое депрессивное расстройство. Теперь ты хронический больной, и судя по словам врача, твой роман с медициной только начинается.

- Удалось купировать некоторые симптомы, в частности, социальную тревожность, хорошо себя показывают ингибиторы обратного захвата серотонина, побочные эффекты будет убирать врач по месту жительства…

Большую часть его слов ты пропускаешь мимо ушей. Когда еще в универе тебе ставили расстройство, ты не придавал этому особого значения. В конце концов, что такое норма? Но теперь, когда у тебя их три… Значит ли это, что ты официально сумасшедший? Что ты всю жизнь должен принимать таблетки? Что ты… Ты боишься этого слова. Ин-ва-лид.

- Инвалидность с твоим диагнозом не дают, – обнадеживает тебя врач, – иди работай. А кому сейчас легко? Вот тебе бумажка, зайдешь в военкомат, отдашь в регистратуре. Если будут буянить, зайдешь, еще одну дам. К службе ты не годен.

Что ж, хоть что-то хорошее. Выйдя в коридор, ты пожимаешь руки товарищам. Стасик кладет руку тебе на плечо и по-отцовски напутствует:

- Не дрейфь, боец, я научил тебя всему, что знал.

… И вуаля! Корона готова, – последним движением ты материализуешь на голове розовую шестерню. Ребенок хлопает в ладоши:

- И мне, и мне!

- Сама себе сделаешь. Тренируйся.

Маленькая Императрица обиженно фыркает и начинает неловкие пассы руками. Корона не выходит – только деформированные куски стали один за другим падают из детских рук на землю. Да, ей еще долго учиться.

Последние несколько «дней» - солнце движется для нужд сценария сна, поэтому это понятие не имеет смысла – ты проводишь с маленькой. Ты сделала себе юбку и корону, вы гоняете синие комки, ты отвечаешь на её вопросы. Ты стараешься казаться веселой, но все это время тебя мучает мысль о том, что ты должна идти. Ты помнишь этот момент в своей памяти – внезапно тетя опомнилась, создала телевизор, увидела там что-то ужасное и исчезла. Что сейчас происходит в моем мире? Что-то такое, что требует моего немедленного вмешательства. Вместо этого я здесь, учу ребенка создавать предметы гардероба.

- Мама, а в чем разница между мальчиками и девочками? – спрашивает тебя ребенок.

- Э… Я не твоя… - тебя выбивает из колеи этот вопрос. В этом vире, пожалуй, ни в чем?.. Что в моем ответе будет здесь полезным? – девочки, в основном, в промежутке между ярко-красным и розовым. Мальчики - между тёмно-синим и голубым. Поэтому ты будешь создавать преимущественно девочек, а Стас – мальчиков. Бывают и исключения.

- Как Миша?

Ребенок указывает на игрушку с копьем. Есть у плюшевого медведя пол?..

- Как Миша. Есть персонажи вне этой схемы.

- Других цветов? Это например… М… Зеленого?

- Я видела в основном черных. У Богини цвета белый и желтый.Другие… Очень редки. Почти не встречала.

Маленькая Анна снова пытается сделать корону. Прилагая усилия, она перестает донимать тебя вопросами, возвращая к экзистенциальному ангсту. Я уже давно должна была вернуться. Что если моих людей прямо сейчас убивают? Почему я позволяю себе торчать здесь и терять время? Хоть бы глазком увидеть, что там происходит… Но, если я создам ящик, я тут же убегу – я точно это помню. Значит, я могу быть здесь, пока этого не сделаю. Значит, такой выбор мне дает судьба. Я могу противится ей… Недеянием. Господи, но что же случилось…

Ты рассматриваешь свои руки – по пальцам протекает волна маны, готовясь сорваться и материализовать предмет.

- А сколько я могу создать друзей? – спрашивает маленькая.

- Нууу… Это зависит от того, сколько локаций ты контролируешь, – отвлекаешься ты.

Видя непонимание на ее лице, ты разжевываешь:

- Город поделен на множество районов, каждый со своими особенностями.  Например, сейчас мы с тобой у Лазарета, – ты показываешь на еще целое и пустое здание, – это плохое место. Но пока здесь тихо.

- А почему плохое?

- Узнаешь, когда вырастешь. Когда ты захватываешь какое-то место, ты повышаешь порог своей магической силы и можешь создавать и изменять больше вещей. Плюс, разные места позволяют делать разные вещи, например, лечить солдат. Пока оно пустое, но скоро его займет Богиня, и тебе придется отдавать ей безнадежно раненых за возможность здесь лечиться.

Маленькая Анна хмурится, искренне желая понять, о чем ты говоришь,но не преуспевает.

- Отдавать… Своих друзей? А если я не хочу? Я смогу её прогнать?

- Нет. Ни с ней, ни с Черным ты сделать ничего не сможешь – они Божества. Те черные, которых мы встречали – просто проекции. Его лично я никогда не встречала. А Богиня… Скажем так, она не очень сговорчивая.

Ты проглатываешь ком в горле. Когда у тебя закончилась мана, тебе пришлось тащить раненых в ее Лазарет. Тех, что еще могли ходить, там штопали, а тех, что нет – разбирали на запчасти. Ты, конечно, пыталась вмешаться, но идти войной на Богиню – бесполезная затея.

- Ты, может, и не смогла, а я смогу, – говорит Аня, скрестив руки на груди, – никому не дам обижать моих друзей.

Ветка А.

У тебя почти получилось создать корону! Да, у нее торчат железные шипы из разных мест, но это уже похоже! Схватив творение, ты подбегаешь к тёте и видишь, как она чертит в воздухе прямоугольник. Из небытия возникает старый телевизор, помехи на нем сменяются тусклым изображением – тётя меняется в лице, сжимает кулаки и, открыв в воздухе портал, исчезает.

- Мама?.. – Ты остаешься стоять одна с шипованной короной в руках. У тебя подкашиваются ноги, ты падаешь на асфальт, плача, корона, гулко звеня металлом, катится дороге.

…

Тебя выбрасывает из портала рывком, так, что ты едва удерживаешься на ногах. Нет времени на плавную посадку. Ты материализуешь винтовку – нет времени на принципы. Ты целишься, хотя не знаешь, как это делать – не было времени тренироваться.

- Стоять!

Маг поворачивает к тебе свой череп. За ним в портал заходит последняя девушка и исчезает в небытии.

- Здравствуй, Анна. Ты как раз вовремя.

Он никогда не обращался к тебе по имени. А как же Госпожа? Похоже, он не такой пустой, каким притворялся.

- Какого хрена здесь происходит? Кто ты такой? – цедишь ты,пытаясь выглядеть угрожающе. Прицел ружья ходит ходуном от сбитого дыхания и хрупких рук, не привыкших держать что-то тяжелее медицинской сумки.

- Я Око Государево в голове каждого его поданного. Мне поступило предложение от одного из участников вашего… конфликта, от которого я не смог отказаться. Мне пришлось забрать твоих подруг. Для тебя, как Императрицы, это не очень большая потеря – ты наделаешь новых. Но ты, скорее всего, питаешь к ним сентиментальные чувства…

- Ублюдок! – ты жмешь на курок и промахиваешься метра на три. Ты чувствуешь острую головную боль. Впервые ты пытаешься убить своего поданного. Корона на твоей голове чернеет и становится тяжелее. Если бы не отсутствие губ, Маг бы улыбался.

- Наше с тобой сотрудничество было плодотворным, поверь мне, в этом акте не было ничего личного… - продолжает Маг, лениво вращая в руке сферу магической энергии.

- Заткнись, – тремор в руках и заливающие глаза слезы не помогают прицеливанию. Еще один выстрел мимо.

- Ты не Полководец, поэтому ведешь себя эмоционально, как женщина, и от этого проигрываешь. Ты не любишь жертвовать пешками и цепляешься за них, оставляя тяжело раненных вместо того, чтобы пустить их в расход и набрать новых. А они занимают место и отнимают твою энергию. К счастью, я решил за тебя эту проблему…

- Заткнись! – ты снова спускаешь курок. С твоими навыками обращения с оружием тебе бы лучше подошел огнемет. Пуля вонзается в одно из зеркал на стене, и по нему проходит широкая трещина. Из-под нее видны знакомые черные очки.

- Ты страдаешь от того, что пытаешься играть мягко в жестокую игру. Я наблюдал за тобой очень долго и пришел к неутешительным выводам – ты неизбежно падешь – выстрел - Императрица. Ты падешь и заберешь с собой все эти дроны, которые тебе служат. Я рассудил, что им есть лучшее применение.

Выстрел. Выстрел. Господи, ну пожалуйста.

Маг продолжает смотреть на тебя вытаращенными глазами, даже не делая попытки защититься, будто издеваясь. Еще один выстрел. Снова мимо.

- Ты знаешь, это даже комично. Императрица, пытающаяся размахивать мечом… Это не по тебе. Оказать тебе последнюю услугу? Если хочешь, я могу развоплотиться сам, чтобы избавить тебя от дальнейшего унижения.

Еще один выстрел… Господи, какое же это ружье тяжелое… Опустив винтовку, ты молча идешь к Магу.

- Неужели? Я не ожидал от тебя подобной рассудительности. Теперь, когда страсти остыли, мы можем обговорить условия, и поверь мне, мое дипломатическое предложение не оставит тебя равнодушным. Видишь ли…

Удар прикладом наотмашь пробивает черепную коробку мага.

- Сдохни, витиеватый ублюдок!

Маг падает грудой тряпья, а ты молотишь остовом винтовки, давя проклятые стеклянные глаза. Ты бьешь и бьешь, пока от орудия не остается изогнутый дугой металлический скелет. Все кончено. У тебя подкашиваются ноги, ты падаешь на асфальт, плача, останки винтовки глухо падают рядом.

Ты не помнишь, сколько времени прошло прежде, чем ты очнулась.Собрав себя с земли, ты поправила съехавшую корону и вытерла слезы. Ты Императрица. Ты должна быть со своим народом. Портал все еще открыт. Материализовав из воздуха новое оружие, ты подходишь к краю провала. Бросив прощальный взгляд на Фонтан и задержав дыхание, ты делаешь шаг вперед.

Ветка Б

У тебя почти получилось создать корону! Да, у нее торчат железные шипы из разных мест, но это уже похоже! Схватив творение, ты подбегаешь к тёте, которая с хмурым видом приложила пальцы к вискам и явно обдумывает что-то важное.

- Мама, смотри, я почти смогла!

Тётя вздрагивает и, смотря сквозь тебя, произносит.

- Я не твоя мама… Да, молодец.

Есть, ты молодец! Довольная собой, ты решаешь тренироваться еще усерднее, чтобы впечатлить наконец маму-тётю.

…

Ты решила. Ты боишься себе признаться, но уже решила. Тебе смертельно надоело быть актером в чьем-то театре. Пусть ненадолго – но ты изменишь судьбу. Если она дает тебе развилку – ты в кои-то веки выберешь более приятную тропу. В конце концов, все равно страдать. А теперь всё. Пути назад нет. Надо постараться насладиться тем покоем, который тебе внезапно выпал. Встав, ты натягиваешь на лицо улыбку и подбегаешь к девочке:

- Аня! А давай играть! Ты попробуешь сделать корону, а я сделаю из этого все, что захочешь!

Так вы и играете. Ребенок делает раскуроченные металлоконструкции, а ты из них – курочку, зайчика, строительный кран. Ты чувствуешь меланхолию. Как здорово быть ребенком. Какие простые у нее желания… Кажется, эта встреча нужна тебе не меньше, чем ей. Кажется, ты нашла в себе что-то важное.

Параллельно ты пытаешься объяснять Ане азы трансфигурации материи, но ее больше заботит корона, которая никак ей не удается.

- Аня, тебе нужно очень четко представлять, что ты хочешь получить. Ты должна чувствовать материал… Вот, Миша, например, – Плюшевый исполин вопросительно смотрит на тебя – у тебя хорошо получилось его сделать, потому что ты встречала такие игрушки раньше. Но если ты натренируешься, ты сможешь делать даже вещи, которых никогда раньше не видела. Я, например, никогда не видела настоящих медведей. Но вот, смотри…

При словах «смотри» Миша ощутимо напрягается и вцепляется в копье. Ты жмуришься и делаешь пассы руками, обводя желаемую форму. Вуаля.

- Ух тыыыы… - протягивает Анечека, осматривая Мишу 2.0. Тот громко ревет и получает в руки Максим.

- Я думаю, этот будет посильнее твоего. Со временем, ты будешь создавать и другую свиту… - на этих словах ты осекаешься. Будучи ребенком, ты создала себе целый двор герцогов, принцев, коней, свиней и даже живой колокол. Но быстро уперлась в потолок маны и оказалось, что солдаты гораздо важнее придворных. Так что тебе пришлось мучительно сокращать свой штат, пока не остались только Миша и Маг. К слову сказать…

- Даже если будешь очень стараться, колдуешь ты средненько,тебе нужен Маг… Ты найдешь подходящего со странной головой, ты поймешь, когда увидишь. И не увлекайся со свитой.

- Э, хорошо? – озадаченно отвечает Аня. Ну да, конечно, не увлекайся.

Решив еще немного помучить ребенка тренировками, ты говоришь

- А теперь сделай мне красивое платье! И пока мне не понравится, не прекратишь пытаться.

…

Конец I Акта.