Algoritmus-AВыпуск №64=291106157
Все загадки (обсуждается загадка №5).
64/91
65/91
Algoritmus-AВыпуск №65=291020223
Все загадки (обсуждается и заканчивается загадка №5).
И тут, видится, пропущенный комментарий. Хотя эта страничка всё объяснит, идея с часами нова, но, хе-хе, разве чем-то полночь принципиально отличается от других положений для часов? Впрочем, думается, можно придумать обоснование, если будет желание.
Текст:
Рузен: Это интересно, но это не так – никто из гостей не покидал территорию особняка за время, в которое происходила пятая загадка, и это факт. И, предупреждая ваш вопрос – до этого тоже.
Айстлин: Очень жаль.
Матэс: Хм. Тут весьма сложно ограничить варианты. Попробовать прикинуть, мол, «жертва была убита до/во время/после полуночи» и начать анализировать каждый фрагмент по отдельности?
Рузен: Не обязательно, потому что я могу подтвердить фактом, если у вас с этим проблемы, что, если жертва умерла в пятой загадке, то она сделала это именно в полночь
Матэс: Вот как. Ну, хорошо, попробуем так: жертва ушла гулять в одиннадцать вечера. В одиннадцать тридцать к ней присоединился ещё один человек – вы ни разу не говорили, что никто более не выходил, только то, что в полночь все были в комнате. Эти двое встречаются, и второй ранит первого, после чего возвращается в комнату. Жертва умрёт от потери крови как раз в нужное время, все четверо будут в комнате, жертва выходила здоровой – всё сходится. Если же рана от потери крови по какой-то причине нам не подходит, то пусть он подвесит его над чаном с кислотой, которая не испаряется, на верёвке, которую медленно прожигает свеча – в стиле книжного злодея, в общем, только с неканоничным исходом – жертва действительно упадёт в чан в двенадцать часов ночи. Интересно, где-нибудь ещё жертвы падали по-настоящему? Надо бы поспрашивать…
Рузен: Я сожалею, но это не наш случай – если жертва умерла во время пятой загадки, перед смертью она была здорова и свободна (со всеми понятными уточнениями), и это факт.
Айстлин: А мы можем предположить, что жертва просто была убита не человеком? Чем угодно, но не человеческой рукой?
Рузен: Нет, это действительно недостаточно конкретно, простите уж. А остальные, что, уже не участвуют?
Изель: Да нет, почему же. Просто всем, м-м, простые идеи уже разобрали, только и всего.
Рузен: А, вот оно как.
Матэс: Я заглядывал в условие – концовка прописана, надо сказать, довольно странно. Это может быть подсказкой? Ни разу нигде, в частности, не сказано, сколько людей было в комнате до того как он её покинул, вы тут словно избегаете этого. Вы можете ответить на этот вопрос?
Айстлин: Постойте, сперва моё предположение. В комнате в момент убийства было четверо, но в месте убийства – ещё двое. Раньше мы предполагали, что это может быть из-за того, что его убил труп – например, он кинулся на нож, было такое предположение. А что если труп был по другую сторону – он являлся одним из четверых людей в комнате? Это освобождает нам ещё одного живого игрока, который и убьёт пятёрку в двенадцать ночи.
Найя: А разве мёртвый человек считается человеком?
Айстлин: Ведущий, когда мы спрашивали, считается ли неполный человек человеком, ответил, что считается. Возможно, это как раз тот же случай?
Рузен: О, вы даже не забыли эти слова. Очень приятно. Я принимаю этот ответ и не буду больше предпринимать попыток одолеть вас при помощи пятой загадки. Кажется, счёт между лидерами становится «два с половиной – два»?
Матэс: И это ВЫ мне что-то говорили о краже гипотез средь бела дня? Это было нагло, низко и даже… даже так далее.
Айстлин: Я… не думаю, что это была кража.
Матэс: Ха-ха-ха. Не думаете, что кража. Вообще-то, весьма красиво сказано, я бы сказал, гениально. Обязательно запомню этот ответ.
66/91
Algoritmus-AВыпуск №66=290931337
Все загадки (обсуждается загадка №5).
Подозрительная техническая ошибка прошлой страницы поправлена, благодарим.
Разумеется, более развёрнутые ответы, какими их видит ведущий, будут даны в конце главы. Герои, то есть разгадывающие, могли бы сейчас пройтись по мотивам и поведению жертв/потенциальных жертв загадок, но не делают это по различным причинам. Для кого-то это, возможно, фантик, который не имеет значения, когда рядом настоящая конфета. Кто-то наверняка опасается, что времени на всё сразу не хватит. Кто-то, быть может, не спрашивает по той же причине, по которой какой-нибудь человек, глядя на построенный им механизм, работающий каким-то чудом, но который на деле-то работать не должен, не станет разбирать его, дабы посмотреть, почему это происходит. Просто чтобы не испортить то, что у него уже есть.
67/91
Algoritmus-AВыпуск №67=290844719
Все загадки (обсуждается загадка №6).
Текст:
Изель: Понятно…
Рузен: Итак, следующая загадка?
Матэс: В шестой, помнится, вопросом было «когда же это кончится». Отвечаю, на загадке номер восемь.
Рузен: Хорошая попытка, но.
Матэс: Ладно, ладно. Шестая, значит, двойное убийство – как в третьей, собственно. Кажется, если успеть перебежать невозможно, то… а что там с ловушками, несчастными случаями и самоубийством?
Рузен: Не наш случай, факт.
Матэс: Так вот, значит, выходит, нужен кто-то выживший обязательно?
Найя: Даже я вижу, что не обязательно! Можно же объяснить множеством других способов.
Матэс: Как здорово. Отлично, объясните множеством других способов.
Найя: Ну, не множеством… но, например, они нашли дважды одно и то же тело с одной и той же раной, которое, м-м-м, срезало угол, обогнав всех, упав из окна.
Матэс: Эта гипотеза просто невероятна!
Айстлин: Как двусмысленно…
Матэс: Да скорее бессмысленно вообще! В условии-то, напомню, сказано, что они умерли в разных концах дома, а у вас это совсем никак не обыгрывается.
Найя: Хм… а может быть так, что в условии сказана неправда?
Матэс: Пожалуй, нам следовало спросить об этом раньше, до перехода к шестой из восьми загадок.
Рузен: Все явные факты из условий – действительно факты. Предположения и прочее – не всегда. Но, конечно, если сказано, что были убиты в разных местах дома, то так оно и было.
Айстлин: А когда вы говорите, что невозможно было успеть, вы имеете в виду принципиальную невозможность или невозможность для человека? Если убийца, как бы неправдоподобно это ни было, сядет на лошадь или на какой-то механизм с подобным принципом действия, он успеет с одного места на другое?
Рузен: Успеет…
Матэс: Ух ты. Тогда я это предполагаю.
Рузен: …но нет, он не использовал никаких животных, механизмов и их аналогов и ни разу не двигался со скоростью, неприличной для человека.
Айстлин: Пытаетесь пристыдить за прошлый случай? Но тогда вы спрашивали, не предполагали, а мой вопрос-то по сути предположением и был.
Матэс: Ничего не знаю, ничего не понимаю. И… ай! Пинаться-то не надо!
Айстлин: Какая наглая ложь!
Матэс: Да зачем бы мне.
Рузен: Если это всё-таки правда, рекомендую оставить насилие на конец игры!
Найя: Что-о-о, простите?!
Рузен: Да нет, не в плохом смысле! Но ладно, вы и сами, наверное, видите, что мы отвлеклись. У вас есть ещё предположения? Напомню, я разрушил лошадей…
Изель: А может быть так, что одного из них действительно убил убийца, так сказать, а второй притворился мёртвым? То есть злодей и не задумывал тут никакой хитрости, а так совпало? Помню, что нужно, чтобы можно было повторить в реальной жизни, но притвориться убитым в таком сценарии – не худшая идея, и, в принципе, рано или поздно кто-нибудь наверняка это бы сделал.
Матэс: Во имя всего загадочного, что есть в мире, зачем бы ему это делать? Убийца знает, кого он убивал, а кого нет. Если он узнает, что кто-то из героев умер, эта «жертва», видимо, будет надеяться, что преступник подумает, что убил её и забыл об этом?
Изель: Пожалуй, нет…
68/91
Algoritmus-AВыпуск №68=290676213
Все загадки (обсуждается загадка №6).
Текст:
Матэс: Не нет! Вы что, забыли все, что ли? Нельзя опровергать предположения за ведущего, и я допускать столь детскую ошибку не собираюсь. Сможете это опровергнуть, мистер Рузен?
Рузен: Конечно. Если эти двое умерли, то умерли одновременно.
Айстлин: Сами ведь знаете, что нам этого не хватит. Они ведь оба могли притвориться.
Рузен: …и я подтверждаю, что оба они вместе не притворялись.
Найя: Но один притворяться, значит, мог? Но его всё равно убили?
Матэс: Или не убили второго – мол, один притворился, а другой оказался тяжело ранен, но выжил.
Рузен: Как вы все, однако, настойчивы. Никто из них не притворялся мёртвым, это факт.
Матэс: Другое дело.
Матэс: …
Матэс: Хм…
Матэс: Ну, хорошо, может, мы тут всё усложняем зря вообще. Пусть убийца ранил первого, и, пока тот отдыхал, нанёс удар второму ровно в тот момент, как рана забрала первого.
Рузен: С трудом представляю, как такое можно повторить в реальной жизни, но даже несмотря на это сообщу, что обе жертвы, если они погибли, сделали это сразу.
Аэрон: У меня тут предположение назревало уже какое-то время. Скажите-ка, пожалуйста, ведущий, а на сцене у нас десять человек с учётом хозяина дома?
Рузен: Хм? Ну да, так и есть, а почему вы спрашиваете?
Аэрон: Потому что вот как думаю: а что если хозяин дома во время праздника, который ещё во время первой загадки происходил, продал или подарил дом одному из гостей? Тогда он стал хозяином дома, а самого его унесли, запустив вместо него ещё одного убийцу?
Рузен: Интересно. Хотя я помню, что такое предлагали, когда я запретил бойца, кажется, и тогда я сказал, что под хозяином дома имеется в виду именно жертва первой загадки. Сейчас добавлю, что это имя принадлежит исключительно ему одному, факт.
Аэрон: Всё, понял.
Рузен: …
Рузен: Итак?
Матэс: С вами быстро разовьёшь многозадачность – нужно успевать слушать, что вы отвечаете, и придумывать. У меня, впрочем, получается отлично, потому слушайте: вы говорили, что жертва без части тела всё ещё считается человеком. Положим, я отделяю от человека палец или, если проще, ноготь. Я несу его в другой конец дома, кладу, возвращаюсь и убиваю его владельца. Он умирает… как и ноготь, который считается человеком, от которого отрезали часть, пусть и весьма большую! Они будут убиты ровно в одно время и одинаковым оружием, что удовлетворяет всем условиям.
Рузен: Ха-ха-ха-ха! Какая… весёлая идея. Такое мне точно ещё не предлагали, да и я сам не припомню, чтобы думал о подобном.
Матэс: Ну да, мне можно, я ведь… хитряк.
Рузен: А ведь мне ещё это опровергнуть нужно каким-то образом. Да-а уж. Проще всего будет сказать, думаю, что они умерли почти одновременно, но не одновременно.
Матэс: Ага, информация не может переноситься мгновенно, всегда возникает небольшая задержка!
Рузен: …не в этом смысле «почти одновременно», кхм. Речь о секундах и подобном.
Матэс: Ладно…
Рузен: Не сдаётесь пока, ещё будете предлагать что-нибудь?
Айстлин: Ещё секунду…
Айстлин: Да, хорошо, положим, так: убиты одинаковым оружием на деле значит «убиты одним и тем же оружием». Этим оружием может быть, к примеру, мощный взрыв, который и забрал жизни обеих жертв в разных участках дома, но любое другое тоже подойдёт – хоть длинная режущая леска, хоть облако ядовитого газа.
Рузен: Нет, они были убиты похожим оружием, но не одним и тем же; бомба, задевающая только одного человека из этих двоих, будет считаться ловушкой; разные части ядовитого облака считаются одним и тем же ядовитым облаком, всё это факт.
Айстлин: Есть ещё одно. Мистер Матэс сказал бы, как он, будучи убийцей, осуществил это. Теперь скажу я. Если бы я была на его месте, я бы убила одного из них тем оружием, что нужно… и всё. Остальное за меня сделал бы ваш факт, ибо, если факты – всегда правда, то нет разницы, сделаю ли я что-нибудь, чтобы второй умер в это же время или нет, он всё равно умрёт. Убийца мог использовать это?