Я спешу через разрушенные кварталы. Ботинки утопают в грязи – неудобно без телепорта, избаловался я. Выйдя из розового периметра, я оказываюсь перед синими позициями. Солдатик настороженно рассматривают меня через прицел – но вскоре опускает оружие и радостно машет мне рукой:

- Здоровьичка, вашебродие! – постовой отдаёт честь, ударяя о каску ладонью. Раздаётся глухой звук, будто под каской пусто.

- Вольно, боец. Колёса есть? Не хочу пешком пидорить до базы.

- Так точно, премудрородие, сейчас организуем вам транспорт!

Боец с энтузиазмом устремляется к палатке. Остальные рядовые, увидев меня, отвешивают поклон в пол. Дааа, я скучал. Может стоит-таки встретиться со Стасом, когда еще будет возможность пообщаться с коллегой?

Из палатки выбегает солдат, неся в руках запечатанный конверт. Запыхавшись, останавливается возле меня, протягивая донесение.

- Товарищ сюзерен, срочная депеша из Штаба, сказали…

Тишину разрывает тонкий, высокочастотный писк. Что-то визжит. Раненное, возмущённое, оно выползает из канализационных люков, из-под каменной кладки, из траншей. Черная, копившаяся масса гнили и разложения. Бесчисленные блестящие глаза, световые пятна, линзы – торчащие из произвольных мест, моргающие, сливающиеся друг с другом. Хаотичное месиво щупалец, педипальп, ложноножек – оно пришло мстить. Оно чавкает, хлюпает, визжит – богомерзкая, отвратительная волна плоти, пожирающая всё на своём пути. Буро-чёрная масса с причмокиванием переливается через бетонные стены и застилает собой Фонтан. С другого конца Города ей на встречу устремляется сияющая, слепящая лавина желто-белого воинства. Перекатывающиеся позвонки, вооруженные дубинками и щитами, разрезанные пополам гусеницы с луками, спинные мозги с луками – возглавляет этот мясной паноптикум сама Богиня на сверкающей колеснице. Началась битва за выживание организма.

Ты открываешь дверь выданным тебе ключом. Открывать чужие двери – всегда мучение. Кто-то доверяет тебе ключи от своего дома – а значит, ошибается. Как можно вообще доверять грязи вроде тебя?

Едва ты переступаешь порог квартиры, к тебе подбегает котик иначинает, пища, карабкаться по твоей ноге. Ай, когти. Прости котик – ты деликатно его отпихиваешь.

Ты проходишь в гостиную – в квартире полумрак, включенный телевизор показывает кашу белого шума. Ты щёлкаешь выключателем. Мельтешение на периферии зрения становится невыносимым – кажется, будто глаза вот-вот вытекут. Винт не поворачивается на звук – белый шум полностью поглотил его. По всей квартире разбросаны механические кишки от его Прибора. Тебя начинает охватывать паника. К горлу подкатывает ком. Руки трясутся. Где-то за стеной кто-то отчаянно долбит отверткой в стену, пытаясь пробиться к вам. Винт издаёт булькающий звук, будто захлёбываясь слюной.

- Они всё это время слушали нас. Они слушают нас прямо сейчас. Я достроил его. Всё так, как я и думал. Посмотри свою папку.

7месяцев. Год работы. Несчитано таблеток, хватило бы обеспечить работу больницы на пару месяцев. Как ни странно, мне играет на руку, что у меня почти нет читателей – иначе, я бы слишком боялся продолжать. А так, что я теряю? Вторая глава закрыта, значит, можно продолжать спокойно заниматься своей больной башкой.

Ты сидишь и наряжаешь медведя в короны. Ты создаёшь их одну за другой – это последнее, чему она научила тебя. Попытками отточить этот навык ты пытаешься защититься от давящего чувства вины. Где она сейчас? Жива ли? Медведь послушно пытается удержать на меховой голове десяток корон. Едва тлеющие угли почти не дают света. Как ты могла позволить своей маме умереть? Ты плохой ребенок. Ты только обрела её – и по твоей вине ты снова одна. Ты её не заслужила.

Металлические листы сминаются и превращаются в колючего железного ежа, разрезая тебе пальцы. Ты опять сорвалась. Сложно концентрироваться, когда ты хочешь убить себя. Должен же быть способ всё исправить. Ты выбрасываешь бракованную корону в кучу, где она со звоном отскакивает от сотни своих подруг. Быть виновной в смерти родителя – непосильное бремя для ребенка. Прошло уже несколько дней, как ты сидишь на берегу возле костра. Ты не находишь в себе сил уйти. Ты продолжаешь стругать эти головные уборы, делаешь последнее, чего она от тебя хотела. Ах, если бы только она вернулась. Ты была бы самой послушной, самой старательной ученицей. Внезапно, к тебе приходит идея.

Ветка: ?

Нет, это слишком глупо даже для тебя. Ты должна смириться спотерей и становиться взрослой и ответственной – это то, чего бы она хотела, верно? Если бы ты умерла из-за глупой надежды, вряд ли она была бы рада, верно?

Ветка: ??

Ты бредёшь через разрушенный квартал. Неверное пламя свечи освещает тебе дорогу. Масочка даёт тебе дышать, но пепел залепляет глаза. В прошлый раз она появилась, чтобы тебя спасти – это значит, что, если ты снова будешь в опасности, она явится, верно? Верно? Ну пожааалуйста.