Ханса был одним из старейших слуг ЙИСУНА. Кости его были старыми и изнуренными, и покрыты пылью пятисот тысяч миров, и жил он в черном доме, сделанном из железных гвоздей, со своей дочерью Прим. Холод поселился в его плоти с момента его зачатия, и норов его временами был слегка резкий, тем не менее он был хорошим оратором, искушенным курильщиком, отлично играл в паткун, владел несколькими прекрасными деревянными столами и чайником из резной кости; он любил свою трубку, свой меч с рукоятью из белого пепла, и его мультивселенский манипулятор пламенем был хорошо смазан, он не был большим любителем пустых разговоров, политиков или чистого пламени. Он имел своеобразное убеждение, что действительная реальность — это чрезвычайно жестокий розыгрыш, а удачу можно развеять, прикоснувшись лишь пальцем. За это его считали одним из мудрейших черных сыновей ЙИС.

Лорд Ханса никогда не изображается без трубки, его ноги всегда должны быть скрещены или он должен быть изображен отдыхающим в преклонном возрасте, у него три руки и одна голова. Его кожа всегда синего цвета. Его третья рука часто держит черные лакированные ножны. Он покровитель пожилых, сдержанных и сомневающихся. Его номер 33.

Прим и Нищенствующий Рыцарь

Прим была дочерью Хансы. Она жила со своим отцом в уединении в их черном доме, сделанном из железных гвоздей, где она набивала ему трубку, занималась стряпней, поддерживала огонь в очаге и подметала пол, который постоянно засорялся пылью двадцати тысяч вселенных. К ее отцу приходило много гостей, часто пьяные и еще чаще нахальные, спотыкавшиеся о черный порог высокого зала, искатели мудрости и старые друзья, паломники и воины, облаченные в латунь, те, кто пришел за советом, или те, кто пришел за местью. Готовила она посредственно, да и была бледной и худой. От постоянной тяжелой работы кожа на ее руках была грубой, но не было дочери лучше, она была милой девушкой с сияющим и скромным лицом.

Однажды на пороге черного дома из железных гвоздей появился высокий странник, закутанный в красные одеяния Нищенствующих Рыцарей, и попросился войти. Прим была прилежной дочерью и приняла незнакомца, как полагается: она расположила его в отцовском зале и подала ликер с черным хлебом.

«Незнакомец, - сказала она с отточенной скромностью, - боюсь, вам придется ждать гораздо дольше, чем можно позволить. Моего отца нет дома, он дает советы великим владыкам бесконечности и вернется только ночью. Если вы придете завтра, я уверена, отец хорошо вас примет».

Услышав это, высокий паломник странно улыбнулся и скинул багровый плащ. Прим всхлипнула, ведь перед ней предстал потрясающе красивый мужчина: высокий, златовласый, с сильными ногами и широкими плечами, нежными глазами, которые излучали светлое тепло, и красивой белоснежной улыбкой.

«Прекрасная леди, - заговорил Нищенствующий Рыцарь, - я пришел не к вашему отцу. Я пришел к вам! В своих странствиях я часто слышал от паломников рассказы о доме вашего уважаемого отца и о редком и прекрасном сокровище, сокрытом в нем. Сперва я не верил, но рассказы становились все более и более красочными, и тогда я решил отправиться и узреть вашу красоту своими собственными глазами. Это был трудный путь, но теперь я вижу, оно стоило того, более чем я мог себе вообразить!» Он глубоко и звонко рассмеялся и, опустившись на колено, нежно взял шершавую руку Прим и мягко поцеловал ее. «Прекраснейшая из прекрасных, - умоляюще сказал он, - покинешь ли ты дом своего отца и пойдешь со мной?”

Прим была глубоко тронута, она давно мечтала покинуть дом своего отца и найти свой путь в этом мире. Прекрасный незнакомец, пришедший с невероятными намерениями, бодрил и захватывал Прим. Однако ее отец предостерегал ее от компаний незнакомых людей. Не было дочери лучше, и ее долг быстро затмил все золотые мечты о побеге. Она опустила глаза и тихо вздохнула.

«Увы, прекрасный незнакомец, - сказала она, - ваши слова тронули меня, но я все равно должна подметать отцу пол, следить за запасами в его доме, и готовить моему отцу обед».

Нищенствующий Рыцарь выглядел растерянным, но улыбка его становилась все шире. «Рассказы о вашей преданности отцу широко известны, - сказал он, - но к этому я подготовился!» Прим была заинтригована, и ее сердце трепетало, она присела и отпрянула, когда незнакомец достал длинное, ослепительно-белое перо из своего плаща.

«Вот! – сказал паломник, - это перо Кричащего Руха, межзвездного бедствия тридцати миров! Услышав о вашей красоте, мне стоило больших усилий собрать людей, найти зверя и сразить его. Ах, если бы вы только это видели! Битва бушевала одну неделю и один день, и ее огни бороздили вселенную от начала до конца».

Нищенствующий Рыцарь сверкнул белоснежной улыбкой, и одним движением взмахнул пером через весь дом, сделанный из железа; раздался громкий звук, как будто разорвалось пространство и словно ветер свистел сквозь старые камни, и вдруг через весь дом пронесся великий ураган, который поднял все до последней пылинки, и грязь, и гниль, скопившиеся там за годы, что пропустила Прим, и в мгновение унес их через дверь великого дома в пустоту. Прим обрадовалась, и сердце ее наполнилось изумлением.

«А теперь вы пойдете со мной, и оседлаете Руха, ответите взаимностью на мою нежную любовь к вам?» - сказал Нищенствующий Рыцарь, приподнимая перо, низко и загадочно поклонившись.

«Мне бы очень хотелось, - печально сказала Прим, голосом полным удивления и стремления, - но я все равно должна следить за запасами в доме, ибо время и внимание моего отца очень дороги!»

На юном и сияющем лице Нищенствующего Рыцаря мелькнула небольшая вспышка раздражения, но он пренебрежительно фыркнул, и улыбнулся. «Мне известно, что ваш отец очень скрупулезный человек, некоторые даже сказали бы скупой», - подмигнул он.

«Поэтому я с большим трудом добрался до Смежных миров и встретил великого ремесленника, который велел мне выполнить семь дел семижды семь раз по семь дней, и я их выполнил в надежде на вашу любовь. И как только я завершил все дела с несравнимым отличием, он наградил меня этим!»

И Нищенствующий Рыцарь вытянул из своего плаща блестящий серебряный сундук, и когда он открыл его, Прим вздохнула еще сильнее, ибо увидела Двигатель Квантового Совершенства, подобные которому редко можно было увидеть по всему Колесу. С жужжанием своих деталей двигатель заморозил действительную реальность и сосчитал все, что снизу, все, что сверху, и все, что сбоку, и в результате точно подсчитал все, что было внутри черного дома железных гвоздей, прежде чем Прим могла даже выдохнуть, моргнуть веком или обдумать о десятую часть мысли. Взволнованно Прим наклонилась к жужжащему двигателю и увидела, что тот сосчитал все ее ресницы, даже те, которые только могли появиться.

«Идем со мной, дорогая Прим, и мы увидим не только это, но и многие другие чудеса. Я построю тебе лучший дом, золотой, из стекла и музыки и даже великие ремесленники будут гореть от зависти!» - умоляюще сказал Нищенствующий Рыцарь. Его прекрасное лицо было наполнено неподдельным страстным желанием, и Прим чувствовала сияние любви и тепла. Но кандалы ее долга перед отцом все еще сковывали ее.

«О прекрасный паломник», - сказала она с ужасным желанием сбежать вместе с этим красивым мужчиной, - я бы хотела, но я все еще должна готовить моему отцу обед, и, боюсь, без еды мой отец несомненно захворает!»

«Вы дочь вашего отца или служанка?» - сказал паломник довольно грубо, но Прим простила его, ибо видела его отчаяние и любовь, и отец учил ее не судить поспешно. Не было дочери лучше. «Забудьте про обед вашего отца! Я хочу показать вам столько миров! Идите со мной и будьте моей женой, позвольте любоваться вашей сияющей красотой вечно!»

Прим была в отчаянии. «О незнакомец, если бы я только могла, но нужды моего отца, словно черные цепи вокруг моего сердца!» - сказала она, схватив его за руки. И были они теплыми, сильными и крепкими.

«Идем со мной», - сказал он спустя мгновение, почти льстиво, его голос дрожал, и в нем было что-то нетерпеливое, - только на час. У вас останется еще много времени, чтобы приготовить отцу обед. Выйдите и позвольте показать вам звезды! Вы не рабыня вашего отца, забудьте его на мгновение, насладитесь этим временем со мной! Его лицо горело намерением, и он дрожал в ожидании ответа, наблюдая за ее тонкими белыми губами.

Прим боялась, потому что она редко выходила из дома своего отца, ибо не было  дочери лучше, но очарования прекрасного рыцаря и мира цвета и звука за пределами сырого железного дома ее отца оказалось слишком много.

«О, я пойду с вами!» - сказала она с возбужденным и взволнованным видом, и незнакомец сделал могучий вдох. Надев свою велу и сумку, она встретила паломника в своем зале. Перед тем как переступить порог она остановилась, потому как вспомнила, что забыла кое-что ей дорогое. «Позволь забрать мой славный нож, - сказала она, удивленная своей беспечностью, - как же я легкомысленна!» Ибо отец предупреждал ее, чтобы она не выходила из дома, и хотя железные цепи вокруг ее сердца все еще жалили, не было дочери лучше.

«В нем нет нужды! - кратко сказал Нищенствующий Рыцарь, затем расслабился и широко улыбнулся, - я буду оберегать вас». Он переступил порог железного дома Прим, его мягкие, гибкие сапоги издавали тихие прекрасные звуки. Сердце Прим разрывалось от любви, и она бросилась к нему со смехом, словно звон колокольчиков.

Едва Прим, дочь Хансы, вышла из дома своего отца, как красивое лицо Нищенствующего Рыцаря стало уродливым, и он набросился на маленькое и хрупкое тельце Прим, громко и звонко засмеявшись. Прим тоже рассмеялась, полагая, что разделяет некое веселье, и тогда он сорвал с нее прекрасную велу, разорвал и кинул на землю, и Прим мгновенно поняла, что ее обманули, он с самого начала намеривался овладеть, поработить и надругаться над ней. Слова отца звенели в ее голове, а железные цепи в ее сердце были словно спасательный круг, который она небрежно отбросила. Она кричала, и горячие слезы наворачивались на ее глазах.

«Что за простушка! Что за милая, прекрасная, пустоголовая девчонка!» - воскликнул рыцарь, из его уродливого рта доносился рычащий хохот, он сорвал одежду с Прим, вцепился в ее грудь и насиловал её как животное. «Как только я услышал о тебе, я знал, что мне предстоит трудный путь, чтобы заполучить эту красоту для себя и только для себя, и вырвать тебя из дома твоего скупого отца. Теперь ты моя, моя, моя!» - выл он от триумфа, пальцы его разрывали ее бледную плоть. 

Но рыцарь забыл, что Прим слышала рассказы от пятидесяти тысяч странников, подавала хлеб и спиртное большему числу людей с ошеломляющей мощью, чем рыцарь мог повстречать в своей жизни, слышала секреты, которые нашептывали близ угасающего очага, и старательно слушала наставления своего отца о тайных способах уничтожения, ибо не было дочери лучше.

Прим узнала от мастеров, побывавших в доме ее отца, много способов сразить человека, так она и сделала, одним ударом Руки-Меча Паттрама. Все жизненные соки вытекли из тела Рыцаря, и его разорвало Вселенским Делением на тридцать кусков.

Прим вытерла слезы с глаз, выстирала окровавленную одежду, подняла изорванную велу и зашила ее, и ей стало немного лучше. Она закопала плащ рыцаря, собрала все части его тела и сожгла их, и тогда ей стало еще лучше. После она приняла ароматную ванну, и ей стало еще лучше, и к тому времени, когда обед был готов, она успокоилась и ждала своего отца и не сразу поведала ему эту историю.

И покинула она тот дом только после кончины отца. Не было дочери лучше. 

ГОРОДСКОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ 335999

ДАТА 20313, ПОДРАЗДЕЛ 33

ВСЕ ЛИЦА С ИСТЕКШЕЙ ЖИЗНЬЮ, ИСЧЕРПАННОЙ ЖИЗНЕННОЙ ЭНЕРГИЕЙ, ИЛИ БОЛЕЕ НЕ ВЛАДЕЮЩИЕ АТУМ (ВЕЩЕСТВЕННЫМ ТЕЛОМ) НЕ МОГУТ:

1. ПРОСИТЬ МИЛОСТЫНЮ

2. СПАТЬ В ОБЩЕСТВЕННЫХ МЕСТАХ

3. ШУМЕТЬ В ОБЩЕСТВЕННЫХ МЕСТАХ ПОСЛЕ 10 ВЕЧЕРА

4. ПУТЕШЕСТВОВАТЬ БЕЗ НАДЛЕЖАЩЕГО УДОСТОВЕРЕНИЯ

5. ОТДЕЛЯТЬ ЧАСТИ ТЕЛА В ЦЕЛЯХ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА ПРОХОЖИМ ИЛИ ЗАНИМАТЬСЯ ДРУГОЙ ВРЕДОНОСНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ

ВСТУПАЕТ В СИЛУ С ДАТА 2000 (более подробная информация в разделе 30044)