←83/171→

Вы сидите у костра, в ночи. Она положила голову тебе на колени и, кажется, спит, а ты расчесываешь её волосы и напеваешь колыбельную, которую слышала когда-то от гостьи из будущего. Вокруг вас раскиданы куски металла – после многодневных тренировок, девочке удалось создать свою корону. Она ей пока велика, но в будущем будет в самый раз. Только у нее не будет замка, где её можно было бы носить. Зачем нужна корона в траншеях?

Ты знаешь песню только до середины, потому что в свое время заснула на этом моменте. Как оказалось, после этого тётя просто начнет её сначала, потому что тоже не знает текст дальше. Ты поешь её уже по третьему кругу и знаешь, что ребенок спит. Песня - о жене рыбака, с тоской смотрящей на морскую гладь и заклинающую волны быть милостивыми к её супругу. Когда-то, века назад девушки приморских народов пели её, чтобы развеять собственную тоску и попытаться уговорить стихию. К какой стихии обращаться тебе за помощью? Ты поеживаешься на холодном ветру и умолкаешь. Перед тобой величественно течет Волга, на другой стороне реки, в тумане, маячат силуэты мертвецов, бесцельно бродящих у глади воды. Присутствие живых привлекает их, они собираются у кромки воды, машут тебе, что-то кричат, но ты не слышишь, только плеск воды доносится до твоих ушей. Ты неуверенно поднимаешь руку и машешь в ответ. Мертвецы на том берегу реки все прибывают. К сожалению, река слишком широкая, и ты не можешь их рассмотреть. А даже если бы и могла – ты не знаешь этих людей. Все это какие-то родственники, одноклассники Стаса или случайные люди, которых тот увидел развороченными снарядом на улице. Жертвы автомобильных аварий. Трупы по телевизору. Возможно, они думают, что ты – это он, и хотят пообщаться, хотят напомнить ему, что они существовали, хотят его внимания. Какое разочарование, это всего лишь ты. А кто ты?

Этот внезапный вопрос ставит тебя в тупик. Ты гладишь волосы своей маленькой версии и бесцельно таращишься взглядом на копошение силуэтов на той стороне реки. Кто ты такая? Как ты здесь оказалась? Если бы ты была Стасом, ты бы сделала сейчас проверку, но ты никогда не была вне сна, так что это не имеет смысла. На тебя накатывает острое состояние дереализации – тебе начинает казаться, что ты лишь чья-то фантазия, персонаж фикшена, никогда не существовавший в реальности. Вместе с чувством нереальности происходящего приходит паника. С тобой никогда такого не было раньше. Кто ты?

Хватаясь за соломинку, ты начинаешь перечислять – я Императрица,я кусок психики, я… Болезнь? Существую ли я на самом деле, или я просто защитный механизм чужого мозга, реакция на психологическую травму? Может ли быть трещина на зеркале самостоятельным субъектом, или она просто часть зеркала?

Ты чувствуешь нарастающую, давящую панику. Дыхание спирает в груди, хочется сжаться и кричать или резать себя, чтобы почувствовать реальность происходящего. Я – тётя из сна ребенка во сне. Я – кусок сознания, расщепленного требованиями среды, я…

Ты понимаешь, что не помнишь, как здесь оказалась. Сколькотвремени ты здесь? Тебе надо было что-то сделать, что-то важное… Ты оборачиваешься и начинаешь считать шипастые короны, раскиданные по всему побережью. Раз, два, десять, тридцать, шестьдесят… Как долго вы здесь находитесь?

Ты понимаешь, что память постепенно ускользала от тебя последние дни, и ты не обращала на это внимания до этого момента, когда, внезапно заметив это, не потеряла почву под ногами. Все побережье завалено искорёженным металлом. Должно быть, это заняло недели, но ты все-таки научила её. Наверное, из тебя бы получился хороший учитель. Училка. Сидела бы в классе, возилась с детьми… Возможно, у тебя был бы муж и свои дети. Возможно, у тебя была бы нормальная жизнь. Ты смотришь на мирно спящего ребенка в короне и пытаешься вспомнить свою реальную жизнь. Можно ли это назвать жизнью? Твоя память – будто засвеченная пленка. В целом ты угадываешь картинку, но не видишь деталей.

Вот ты раз за разом лечишь раненых слуг. Почему они тебе служат? Потому что ты Императрица? Почему ты важнее чем они? Ты не помнишь.

Вот ты сидишь за столом, и тебя придавливает чудовищной тоской. Ничего не изменилось – просто тебе прилетают чужие эмоции. Почему он не может их чувствовать сам? Ты не знаешь.

Вот мальчик Стас распарывает тебе живот штыком. Тебе не больно, но ты плачешь. Почему ты не можешь умереть? Тебе не дают.

Почему все твое существование должно завить от другого человека? От его чувств, от его опыта, от его удач и поражений? Ты не рулевой своей жизни, ты лишь декорация в чужой. Актер второго плана. Персонаж.