II. Ложь о железной сливе
Некогда жил владыка по имени УН-Паям, что восседал по правую руку от трона ЙИСУН, царствовал во дворце, построенном из полированного золота и пламени, и воздавал по справедливости во всех делах. Однажды стало известно, что Паям вырастил необычайную сливу – огромную, в алмазной кожице, сверкающей, словно нагрудник, и в пятьдесят раз твёрже. Паям жаждал друга по постели с пылким сердцем и превосходно умелым ртом, и провозгласил, что с тем или с той, кто сможет раскусить кожицу сливы, он обещает делить свое ложе на протяжении трех ночей и исполнить все, чего бы тот не пожелал.
В первый же день во дворце Паяма собралось множество богов, и ещё больше – на второй день, но к началу третьего дня этого странного состязания немного осталось тех, кто ещё не попытал счастья, ибо слива оставалась неприступной и неуязвлённой. Многие уходили прочь с зубной болью и кипя от разочарования. Вознёсся великий шум недовольства, и вот сами ЙИСУН явились из двадцать третьего посолонь дворца из углерода – там ЙИСУН медитировали на острие тридцатиакрового копья из кристаллизованного времени (Прим. пер.: Я знаю, что длину не меряют акрами, все претензии к автору). Вслед за ЙИСУН пришёл и сопровождающий его Ханса.
– Посмотри на этого Паяма! – воскликнули боги. – Он потешается над нами! Он ранит наши сластолюбивые сердца!
ЙИСУН чрезвычайно любили сливы, и, схватив железный плод, смачно и надолго вгрызлись в него, отдавая должное его вкусу ко всеобщему изумлению.
– Но как?! –вскричали собравшиеся.
– Ведь это обычная слива, притом вполне спелая, – ровно сказали ЙИСУН, и впрямь – собравшиеся увидели, что всё так и есть. Сливу передавали из рук в руки, и наощупь становилось ясно, что она вполне плотская, мягкая и податливая. Хансу, однако, это не убедило.
– Это по-прежнему железная слива, – сказал он. – Здесь какая-то хитрость, о господин господ.
– Воистину так, – согласились ЙИСУН, и вновь стало ясно собравшимся, что слива тверда и неприступна, словно крепость.
– Но как же так? – спросил Ханса. – Откуда такая изменчивая суть? Сливы и пятьдесят ветров не так уж схожи, как мне кажется.
ЙИСУН ответили:
– Вам сказали об этом, и, пока вы верили, так всё и обстояло. Все мы – тайные короли своей собственной башни. Правда состоит в том, что мир выглядит так, как вы предпочтёте. На самом деле нет вовсе никакой сливы, как нет и никакого ЙИСУН. На самом деле у сливы нет ни очертаний, ни формы, ни цвета, но именно они нравятся мне в ней. У сливы вовсе нет вкуса, ибо нет в ней плоти и субстанции, но я нахожу её сладость упоительной. Слива – вещь, которой не существует. Но это моя любимая ягода.
– А трубка – вещь, которая существует, и притом излюбленный мой досуг, – непонимающе заявил Ханса с растущим цинизмом.
– Вот это парадокс! – с улыбкой сказали ЙИСУН. – А теперь я нежно разделю мою любовь с Паямом.
