На троне однажды король восседал,

Приказы придумывал, челядь созвал,

Сначала пред взором слуги предстали,

Построили дом, в очаге убирали,

А люди из камня, чей пламень есть хлад,

Явились, чтоб выжечь всех грешников смрад.

Пришла ненаглядная, чудной легендой,

Наследница первая старой вселенной,

А последними – те, из зубов, костей, глаз,

Что всю правду сожрут и обманут на раз.

Детская считалочка.

Однажды ЙИСУН сидели со своими сподвижниками в двадцатом дворце из Кости и Серебра. И был там накрыт великий пир, и повелели ЙИСУН всем присутствующим отринуть уставы. Подавали черный хлеб и спиртное, и соль насыпали в рты кающимся.

Сподвижник ЙИСУН по имени IMVTTR любил насилие и преуспел в искусстве отделения людей от их богатств и тел. Он долгое время жаждал узнать тайное имя Бога, как и другая последовательница ЙИСУН Аешма, но жалкий, душераздирающий вид гноящихся глаз Аешмы сдерживал его. На этом пиру он с помощью других средств попытался выведать какие-нибудь тайны и ужасающие знания у вселенского Короля.

– О, господин господ, – обратил он на себя внимание, когда соль прошла по кругу, и, дернув несуществующие струны над своей резной кворрикой и погладив свой свежеватель, он вымолвил в воздух птицу, что пропела одну-единственную песнь и рассеялась.

– Какое величайшее искусство известно вашему царственному уму? – пропела птица.

ЙИСУН улыбнулись третьим способом, ибо ожидали этого вопроса долгое время.

– Ложь.

IMVTTR провел три столетия, пытаясь постичь суть этого высказывания, и в смиренном отшельничестве сошел с ума.

– Песнь Возможного

Однажды ЙИСУН и его ученик Ханса сидели во втором посолонь стеклянном дворце ЙИСУН. Ханса был одним из самых пылких учеников, многократно задававшим ЙИСУН вопросы. В отличие от другой последовательницы ЙИСУН, При Ашмы, он не жаждал в сердце своём владычества над вселенной, предпочитая тому скрупулезное изучение мелочей, а сердце у него было из железных гвоздей. Он не стремился к величию, а потому достигал его без особых усилий.

Вот о чем спрашивал Ханса:

– О Господь, как мне постичь пространство?

– За один век муравей может обойти вокруг великана пять миллионов раз, – отвечали ЙИСУН.

– О Господь, как же мне тогда постичь время?

– Великан, лишь шагнув, разом покроет больше, чем муравей пройдёт за неделю, – отвечали ЙИСУН, улыбаясь четвертым способом.

Ханса был раздосадован таким ответом и потер черенок своей длинной изношенной трубки, которую он всегда носил с собой – и которая однажды приведет его к гибели. И поскольку был он велик, то знал об этом, и постоянно держал ее рядом, как напоминание о своей неотвратимой кончине.

– О Господь, а кем тогда должен быть я – великаном или муравьем?

– Обоими, – отвечали ЙИСУН. – Или любым из них, когда сочтешь это уместным. Уничтожь великого врага по имени «Я».

Ханса обдумал это в молчании. Позже он перескажет это изречение своей дочери.