Йеммод, коронованный штормом, подошел к Ламу, Синему Городу. Его люди, словно мухи, летали и ползали по земле. Они обрушили на землю страшное пламя. Жар этого пламени пожирал землю вокруг и лизал вершины великих стен окружающих город, был слышен страшный крик.
Йеммод сказал: «Пусть каждый муж, способный сражаться, отрубит себе правую руку». Так они и поступили. «И сын его тоже», - так они и поступили. После руки сложили в кучу, словно бледные коряги, и люди узрели его жестокость. Святилище Богини было сожжено, а ее идолы осквернены и измазаны грязью и экскрементами. Ангелы святилища были изгнаны и покинули свои убежища.
Ангел пришел к Умман Апу, который был там королем. «Посмотрите на осквернителя Йеммонда, - сказал он, - Он складывает тела жителей этого города, как осенний урожай. Он испытывает вашу силу. Выйдете и изгоните его из этого священного места».
«Я не смогу причинить вреда Йеммонду, - сказал Умман голубоглазый. - Он поглотил сердца многих моих соплеменников и полон их магией звезд». Так оно и было, однако ангел все равно негодовал. Его род запряг коней из огня и глины и покинул город на произвол судьбы. Умман ожидал, что так случится. Он собрал оставшихся людей внутри стен Синего Города, который всегда был неприступным.
Остальные уже были охвачены огнем, ибо это было время войны. Желтый город недавно был поглощен сильными бурями и упал в бездну. Таков был порядок вещей.
Наконец Йемод подъехал к воротам Лама. У него было копье, втрое длиннее человеческого роста и его наконечник мог проходить сквозь щиты, словно соломинка. Оно всегда било в цель. Его называли Амия или пронзатель сердец.
Йеммонд сказал: «Откройте ворота и дайте мне пройти». Но ворота не открылись.
«Откройте ворота или я сделаю, так что среди вас станет мертвых больше чем живых», - но ему не дали пройти.
Йемон вызвал огонь звезды и разнес ворота на десять тысяч кусочков. Таков был порядок вещей.
У города был только один шанс на спасение, так что Умман послал за ним. Святой мечник Интра. Но когда люди Синего Города нашли его, он был чрезвычайно пьян».
- Песнь Возможного