Уже на улице ты вспоминаешь, что не мылся уже?.. Кто ж его знает. Липкая одежда прилипает к телу. Горящая звезда в небе беспощадно печёт. Камни впиваются в ноги через протёртые подошвы. Руки дрожат. В голове эхом отдаётся «вас ждут». Как ты мог забыть? Надо же быть таким распиздяем.

Прохожие внимательно следят за твоими передвижениями, но, когда ты поднимаешь на них взгляд, отводят глаза. За занавешенными окнами мелькают фигуры, которые исчезают, стоит тебе сфокусировать на них зрение. Глаза разбегаются. В висках отдаётся ритмичный стук. Ты ловишь себя на том, что бормочешь себе под нос:

- Бля, люди же ждут, бля, ждут же люди…

Ты удивился бы самопроизвольности этого бормотания – оно происходит без твоего ведома – но гнетущая тревога не даёт сосредоточится. Бля, люди же ждут.

Ты подгребаешься к школе. Старое, побитое здание советской постройки, во дворе кучка школьников марширует под окрики физрука:

- Раз, раз, левой! Раз, раз…

Заметив тебя, школьники начинают переглядываться и хихикать. Хорошее начало, нечего сказать. Весь в мыле, ты влетаешь в холл, где тебя тут же тормозит бдительный охранник.

- Куда ломитесь, молодой человек? Вы к кому?

- У меня собеседование, – отвечаешь ты, с трудом переводя дыхание. На периферии зрения мельтешат черные мошки. Ты хочешь было поддержать себя тем, что делаешь важное дело, но не можешь сосредоточиться.

Наконец, ты вбегаешь в аудиторию. Две тётеньки, до этого оживлённо болтавшие, смеривают тебя скептическими взглядами.

- А, вы всё-таки явились… Как вас там… - завуч просматривает свои записи, – Станислав Александрович. Надеюсь, у вас были веские причины заставлять нас столько ждать – она недовольно скрещивает руки на груди.

Пожалуйста, просто убейте меня, чтобы я искупил свою вину зато, что заставил вас ждать. Терзайте мою плоть, пустите мою кожу на абажуры, – думаешь ты, покаянно кивая и усаживаясь напротив.

Некоторое время они рассматривают тебя с подозрением.

- Ну, может куртку снимете? Вам не жарко? – в её голосе прорезается сочувствие. Или это жалость?

Матерясь про себя, ты дрожащими руками сдираешь с себя куртку,промахиваясь и роняя её на пол. Ты молишься о сердечном приступе, который прекратил бы это здесь и сейчас.

- Итак, Станислав Александрович… - она задумчиво просматривает свою тетрадь, – по телефону вы указали, что окончили аспирантуру… Вы же принесли диплом?

О нет. Почему мироздание так жестоко к тебе? Ты отдаёшь указание лицевым мышцам выдавить неловкую улыбку.

- Я… Я донесу.

- Ну что же вы, Станислав Александрович… - она осуждающе качает головой – надо быть собранней, что ли. Вы же должны быть примером для своих учеников.

Тебе просто отчаянно нужны деньги. С твоим образованием твой выбор сильно ограничен.

- Наш прошлый преподаватель… - она замолкает и жуёт губу, – скажем так, выбыл посреди учебного процесса. Сколько часов возьмёте?

Часов? А сколько нормально? Чёрт, ты понятия не имеешь, как это должно работать.

- А сколько дадите?

Она удивлённо тебя разглядывает. Похоже, не ждала этого ответа.

- 36 вас устроит?

Кто знает? Тебе нужно, чтобы платили хоть что-то, и ты мог не жрать себя за тунеядство. К сожалению, все важные шаги в своей жизни ты принимаешь так – совесть зажирает тебя, пока ты импульсивно не подпишешься на обязательства, которые не потянешь.

Есть ли педагогическое образование? Когда-то было, но ты не помнишь ничего. Опыт работы? Конечно нет, но на эту вакансию у тебя нет конкурентов. История, граждановедение, мировая культура, религиозная культура? Да запросто. С пятого по 11ый класс, 6 часов в день.

Несмотря на твоё распиздяйство, завуч кажется довольной. Наконец-то учебный процесс будет восстановлен.

- Еще такая просьба. Предметы у вас… Кхм. Политические, поэтому, просьба – к бунту их не склоняйте, хорошо?

Вопрос ставит тебя врасплох. Хорошо?..

- Отлично. Надеюсь, мы друг друга поняли. Рабочие программы я вам распечатаю, учебники можете взять в библиотеке. На работу выходите с понедельника, в полвосьмого, ключи – на вахте. Тогда же договор подпишете.

Ты отчаянно киваешь. Пожалуйста, отпустите быстрее.

Завуч по воспитательной работе, толстая тётка с очками в роговой оправе, молчавшая всё собеседование, внезапно заявляет:

- Детки у нас разных народов, даже манзы есть, старайтесь…Поделикатней.

Ты киваешь. Неужели тебе разрешат уйти?

Я спешу через разрушенные кварталы. Меня ждёт жених – я невеста на выданье. Передо мной – стена черного пепла. На границе, почесывая затылок, впереди стоит синий постовой. Мне было бы его даже жалко, но я не собираюсь тратить жалость ни на кого, кроме себя. Из-под земли вырывается красный шип, протыкая солдатика насквозь. Пробитая каска жалко раскачивается на острие. Кровь заливает брусчатку. Никто больше не встанет у меня на пути. Подходя к границе, я задумываюсь – возможно, мне стоит подобрать себе платье? Я вся заляпана кровью и кишками – проведя рукой по волосам, я снимаю с локона чей-то мозжечок. Дрянь. Не могу же я в таком виде явиться к своему суженному? Как создать себе платье? Делала ли я себе когда-нибудь гражданский наряд?

Задумавшись, я вспоминаю последний раз. Я сидела с маленькой Аней и делала себе нарядное платье. Это воспоминание больно колет где-то в груди. Тогда еще казалось, что всё может закончится хорошо. Тогда еще казалось, что я смогу выйти из этого чистой.

Всюду пепел. Лёгкие прозрачные частицы медленно оседают в воздухе, скрывая под собой мои погоны. Я стираю их с карты – большая часть точек исчезла.

Я спешу через разрушенные кварталы. Ботинки утопают в грязи – неудобно без телепорта, избаловался я. Выйдя из розового периметра, я оказываюсь перед синими позициями. Солдатик настороженно рассматривают меня через прицел – но вскоре опускает оружие и радостно машет мне рукой:

- Здоровьичка, вашебродие! – постовой отдаёт честь, ударяя о каску ладонью. Раздаётся глухой звук, будто под каской пусто.

- Вольно, боец. Колёса есть? Не хочу пешком пидорить до базы.

- Так точно, премудрородие, сейчас организуем вам транспорт!

Боец с энтузиазмом устремляется к палатке. Остальные рядовые, увидев меня, отвешивают поклон в пол. Дааа, я скучал. Может стоит-таки встретиться со Стасом, когда еще будет возможность пообщаться с коллегой?

Из палатки выбегает солдат, неся в руках запечатанный конверт. Запыхавшись, останавливается возле меня, протягивая донесение.

- Товарищ сюзерен, срочная депеша из Штаба, сказали…