На просторах Хельдарота

Мы следим за тем, чтобы ходу вещей ничто не мешало.

— Перед лицом вечности все равны  —  как долго бы ты ни жил и как долго ни перерождался,
в итоге всё одинаково. Вспыхивают новые звезды, галактики разлетаются на космический мусор и пыль, появляются новые миры, где жизнь появляется и угасает, а старые планеты превращаются в потрескавшуюся — словно ветхую кожу — пустыню, которая медленно осыпается, освобождая место для новых баз: или же разлетается на куски под ударом очередного астероида, рассекающего просторы космоса, подобно утерянному звездолёту, с мёртвым от голода и обезвоживания экипажем — на последних запасах топлива неумолимо и неотступно идущему к собственному концу вместе со своей командой. Туманности застывают подобно разноцветному батальному полотну там, где сражались великие сущности, повелевающее жизнью и смертью, под чьими стопами дрожало само мироздание, и каждая битва перекраивала несколько секторов космоса в нечто неописуемое. Потому как описать последствия войны по-настоящему могущественных существ невозможно: не хватит для того ни слов, ни чувств, что вызывают у тебя столкновения кулаков, подобные столкновениям галактик. Когда трещит вакуум и звёзды растекаются, подобно взорвавшемуся пакету молока, брызжа раскалённым веществом во все стороны, сжигая планеты и корабли тех, кто рискнул подойти на достаточно близкое расстояние. Каждый раз, когда я вспоминаю о своих друзьях, о наших свершениях, и о том что все они ушли, растворились — мне становится невероятно грустно и холодно на этих одиноких космических просторах, — Рокхэт сплюнул, отжав кнопку записывающего устройства, растворив его в воздухе — в конце концов его всегда можно будет достать из пространственного кармана когда ему удобно, и извлёк из воздуха сигарету, прикуривая её от кончика пальца; затянулся, выдохнув едкий серый дым.

Сегодня было особенно холодно. Хельдарот был искусственным миром, созданным им самим, и наглядно отображал внутреннее состояние своего создателя — такой же серый, с болезненно-жёлтыми облаками, затягивающими серое небо, оставляя лишь небольшие прогалы, словно для того, чтобы смотрящий в него мог убедиться, что эта цветовая безнадёжность лежала и за облаками. Здесь было невероятно холодно — намного холоднее того, что некоторые называли «точкой абсолютного нуля» — ведь, к сожалению, в некоторых закрытых и порушенных мирах законы физики работали крайне криво. Впрочем, сам творец не ощущал ни холода, ни жара: не более чем ему бы того хотелось. Он снова затянулся, смахивая с плеч пепел, который постоянно сыпался с неба, усеивая землю серо-чёрными узорами, так, что всё это походило на выжженное пепелище после орбитальной бомбардировки эскадрильей дредноутов Зоумальской империи. Докурив и выбросив сигарету, Рокхэт вернулся в помещение и окинул взглядом стопку бумаг. Тяжко вздохнув, он отвернулся и направился к выходу из своего кабинета, попутно движением руки меняя вид из окна на какой-то случайный космический пейзаж, потому что смотреть на эту безжизненную пустыню было подобно детальному изучению своего нутра через зеркало. Выйдя из здания, он быстрым шагом направился — мимо серых каменных домов своего города — к самому крупному зданию, отличавшемуся совершенно иным стилем. Сегодня должен был быть подготовлен новый кадр в его собственноручно организованную группу.

Это началось довольно давно, уже около 50 миллиардов лет назад, когда ему удалось расшифровать саму суть пространства и времени. Ведь давным-давно, примерно в 10 раз дольше существовало то, что можно было называть на любом языке вселенной как «жизнь», «исток», начало» — то, что существовало до начала времени, существовало всегда, и висело подобно светляку посреди чёрного безграничного пространства. И сколько так длилось неизвестно, но известно лишь то, что субстанция эта была чистой энергией и обладала своей непогрешимой волей и идеальным разумом. И длительное время оно продумывало, как могла бы выглядеть жизнь, идеальное существо, совершенное, достойное создателя. И в итоге были созданы те, кого можно было бы называть «творцы»: невероятно сильные существа, внешне похожие на то, что сейчас напоминают люди, хотя, правильнее сказать, что люди — это лишь жалкая отдалённая пародия по своему внутреннему и внешнему устройству по сравнению с «творцами». Но вот осознанно или нет, был заложен некий изъян, некая ошибка программы, которая должна была привести к сбою рано или поздно.

И она привела.

И так появились эмоции.

И так родилась жадность и гордыня.

И один из "Творцов" решил завладеть силой «истока», что привело к великой катастрофе, разорвавшей пространство и время. К слову, цели своей гордецу достичь так и не удалось. И «исток» разделился на пять частей, как разделилось и великое «ничто», в котором он находился, обволакивавшее каждый из пяти кусочков истока. «Земля», «вода», «огонь», «воздух» и «сила» — пять начал, начал разумеется энергетических, не имеющих ничего общего с теми существительными, по отношению к которым сейчас во многих мирах применяются данные определения. Даже обычный воздух, может обладать энергией «земли» и наоборот. Но что об этом могут знать посредственный организмы.

Из «Творцов» почти никто не выжил, а те, кто остались — ушли в тот сектор, в котором центром было начало «воздух». Остатки бежавших, утратившие большую часть знаний, пытаясь возродить своё величие, дали начало расе «Демиургов». Тех, кто был (как их учили) создан для сотворения жизни. И они учились её творить Были созданы несколько галактик, с главным, центральным миром, размером своим затмевавшим всё остальное. И в том мире был основан особый университет, где «демиургов» обучали всевозможным видам использования энергии, материи, создания, понимания сущности энергии, и управлению ей. И так было положено начало тому, что многие сейчас называют «магией»...

P.S. Комикс представлен от первого лица, за исключением сцен воспоминаний и некоторых ответвлений сюжета.
Приятного погружения