«ДРОЖАЩАЯ СТРЕЛА

Я встретил нескладного и довольно побитого жизнью рыцаря-странника, который был мастером этого стиля, и несколько дней был его попутчиком. Вскоре мы достигли королевства, пребывавшего в ужасающей разрухе, и миновали множество сгоревших домов и лачуг. Спутник поведал мне, что здешним правителем был тиран, вводивший невыносимые налоги и часто выезжавший терзать собственную страну, силой удерживавший люд в ее границах и удовлетворявший за их счет свои низменные пороки. Это была истерзанная и дремучая земля, кишевшая солдатней. Мы нигде не сумели снять комнат и вынужденно разбили лагерь под видавшими виды деревьями. Там рыцарь уведомил меня, что он совершил множество приготовлений, провел некоторое время в медитации и решил, что будет правильно убить тирана.

Я спросил у рыцаря, как он планирует этого добиться, коль скоро диктатор редко покидал внушительного вида каменную крепость, к тому же день и ночь был под охраной пятидесяти человек. Рыцарь предостерег меня от поспешных выводов и повелел ждать. Я думал, глупец поведет нас прямо к вратам крепости, где нам и конец, но вместо этого мы отправились по длинной горной тропе. Спустя три дня, в течении которых мы преимущественно молча карабкались или шли весьма трудными тропами, мы оказались на высоком горном кряже, откуда открывался прекрасный вид на раскинувшееся внизу разоренное королевство. Приземистая крепость стерегла вход в долину, словно черный огр.

Я все еще был в недоумении, но продолжал ждать, а рыцарь расхаживал туда-сюда, по всей видимости, пробуя ветер пальцами и языком. Видимо, удовлетворившись, он вскипятил воду, смешал несколько трав и начал молитву. За спиной его висел огромный лук из сребродрева и единственная стрела размером почти с копье. Выпив микстуру, пахнувшую довольно отвратно, он с видимым усилием набросил тетиву на лук. Когда солнце почти добралось до зенита, он поднялся на ноги и велел мне отойти, затем начал натягивать тетиву с наложенной на нее зловещей стрелой, прикладывая для этого все свои силы. Должен заметить, что никогда прежде не видел столь мучительно сосредоточенного человека. Казалось, он вглядывается в какую-то отдаленную точку лежащей под нами долины, поджидая некоего идеального момента. В ту пору я представления не имел, какова цель этого дурака. Он простоял так минуты четыре или пять, не расслабляя мышц, и только тут я осознал, что он, похоже, целится в крепость.

Когда он отпустил тетиву, последовавший за этим порыв ветра едва не сдул бакенбарды у меня с лица и отправил половину содержимого моего рюкзака вниз по склону. Куда улетела стрела, я так и не увидел. Мой спутник явно испытывал облегчение, хотя и выглядел несколько опустошенным. Он сказал мне, что его дело выполнено и что вскоре он покинет королевство. Сочтя его безумцем, я был только рад избавиться от его компании.

Вернувшись в долину несколькими днями спустя, я почти немедленно наткнулся на местных крестьян, чуть ли не с ума сходивших от радости. Земля пребывала в смятении. Тиран был убит в собственной крепости во время трапезы. Огромная стрела снесла ему голову с плеч, так что та вылетела в окно. Стрела пробила трехфутовую каменную стену, словно ее выпустили из баллисты.

А до того она пролетела пятнадцать миль».

– Наставление о Руках и Ногах

«ТРОПА ДВАДЦАТИ ПЯТИ ПРАВЕДНОСТЕЙ

Этот довольно загадочный стиль можно изучить, лишь прочитав Наставление Двадцати Пяти Праведностей, существующее лишь в восьмидесяти восьми экземплярах на все Колесо (и далеко не все сохранились неповрежденными). Написано оно безумным монахом по имени Йебн Бал Пура, чей поиск духовного очищения в конечном счете заставил его ампутировать большую часть тела и заморить себя голодом.

Безумцы, которые стремятся изучить это наставление, руководствуются тем, что, сумев прочесть и понять книгу (дело весьма трудное и плохо укладывающееся в голове, сколь я могу судить), практикующий данный стиль приобретает ряд способностей, среди которых первая – сопротивление болезням, старости, ядам и тому подобным немощам плоти. Кожа монахов, следующих этой технике, столь укрепляется, что может отражать лезвия или сильные удары, а телесные и духовные силы приходят в такую гармонию, что их обладатель может противостоять натиску чудовищных сил. Я слыхал о мастере-мечнике, искушенном в этом стиле, который однажды на протяжении трех ночей медитировал на сущность бытия. На вторую ночь город вокруг него был сметен тайфуном, а он остался единственным выжившим (и, как мне сказали, это даже не нарушило его сосредоточения).

Я называю искателей руководства и его сил безумцами, поскольку, как говорят, оно до того гармонизирует силы тела, что адепты начинают болезненно осознавать все собственные несовершенства, что в конечном счете ведет их к безумию и самоуничтожению. По этой причине не удалось найти среди ныне живущих ни одного практикующего этот стиль, хотя уверен, они должны существовать».

– Наставление о Руках и Ногах

ПАХАН УБИВАН

Гордыня

«ДЕМОН ОПРОКИДЫВАЕТ ТЕЛЕГУ

Мощный внутренний/внешний стиль, дающий практикующему невероятную силу мышц. Хоть его и порицают меньше, чем такие печально известные стили, как Досужие Пинки, Дрот Экстаза или Призрачный Меч Сотни Ветров, он все равно считается грубым и маргинальным, а потому у него нет официальных школ – как правило, его изучают, отыскав странствующего наставника. Это знаменитый стиль многих бродячих и неистовствующих рыцарей, включая прославленного воина-монаха Иппо Кемона, который однажды оборонил мост, завалив его грудой людских и лошадиных трупов.

Обучиться ему могут лишь люди и бесы, в достатке обладающие необходимым черным Атумом. Тот, кто постигает сей стиль, разжигает собственный Атум и внутренние силы до невероятного жара, на протяжении нескольких недель поедая определенные растения и коренья, все это время проводя в напряженных тренировках. Итогом этого процесса становится ненасытный и несравненно сильный черный Атум, захлестывающий тело куда полнее обычного, вытекающий сквозь меридианы и окружающий саму плоть. Это, как правило, довольно болезненный эффект, и в некоторых случаях приводит к тому, что адепт буквальным образом сгорает заживо.

Позволяя этой энергии целиком захлестнуть себя, мастера стиля обильно потеют, их тела краснеют от притока крови и, как кажется, даже начинают исходить паром. Проявления силы, которые они могут продемонстрировать, поистине абсурдны: скажем, одним пальцем поднять над головой запряженную повозку, оторвать от земли валун размером с дом, или (как мне довелось видеть, наблюдая поединок) отбросить противника на несколько сотен метров. Один старый мастер как-то похвастался мне, что в молодости спьяну швырнул в противника королевский парусник, который, как я подсчитал позже, должен был весить две тысячи коротких тонн (две тысячи пятьсот стандартных тонн).

Широко известный недостаток этого стиля состоит в том, что практикующий его должен есть и пить втрое или вчетверо больше, чем обычный человек его веса, дабы питать внутренний огонь. Без регулярной подпитки огонь вполне буквально пожрет тело самого владельца. Мастера, с которыми я говорил на этот счет, не слишком беспокоились об этой причуде их доктрины, принимая ее как религиозную заповедь, а один даже сказал мне, что многие старые мастера, поняв, что срок их близок, прекращали есть, чтобы в следующей схватке их тело унесло на тот свет множество врагов в яростном пламени самоуничтожения».

– Наставление о Руках и Ногах