←92/171→

Обыватель скажет – самоубийца желает смерти. И будет неправ.Средний самоубийца боится смерти настолько же, насколько самый жизнерадостный гражданин. Мысль о предсмертной агонии и возможности уцелеть, но остаться инвалидом, нисколько его не прельщает. Просто самоубийца однажды обнаружил себя в ситуации, когда жить дальше, с его точки зрения, невозможно. Невыносимо. Преступно. Бессмысленно. Зависит от контекста. Некоторые люди настолько держатся за выбранную ими или за них роль в жизни, что, когда они становятся неспособны её выполнять, не видят смысла существовать. Так и ты, облажавшись в главной роли в своей жизни, решила не существовать. Одна проблема – простое самоубийство тебе не поможет.

Ты бредешь через бесконечные кварталы разбомбленных бетонных коробок, наполненная мрачной решимостью. Иногда ты останавливаешься, достаешь карту и делаешь очередную пометку. Зачем ты составляешь карту, если собираешься прекратить существовать? Выполнение этой рутинной работы позволяет психике отвлечься и не переваривать экзистенциальную бездну перспективы несуществования. Внезапно земля начинает дрожать, и небо застилает красная полоса. Ты слышишь шум падающих кирпичей. Землетрясение? Это что-то новенькое. Ты видишь встревоженную орду сонных существ, убегающих от эпицентра. Солдатики, полицейские, одноклассники, животные, зомби, оживленный холодильник… Декорации снов разбегаются, пока не задействованные в постановке. Вслед за ними проносится волна красного тумана, застилающего небосвод. Становится темно и холодно. Она накрывает и тебя. Ты не можешь почувствовать боль, но ощущаешь, будто сверло перфоратора вращается внутри твоей головы. Не больно, но мерзко. Тем, кто может ощущать боль, должно быть крайне паршиво. Ты с состраданием смотришь на массовку, один за другим падают на бетон, зажимая уши. Что он там делает наверху? Хотя, какая тебе разница. Пора переставать о нём думать. В кои-то веки, ты делаешь выбор, который о тебе. Выбор сдаться, уйти, зато ты сделаешь его вопреки планам, судьбе, и всей остальной чуши, которая вынуждала тебя следовать сценарию. Твою карту заливает капающая из носа и глаз кровь. Похоже, твоя биологическая оболочка тоже не в восторге. Вот дерьмо, придется переписывать.

Посетовав на неудобства, ты продолжаешь путь. Да, ты не можешь умереть окончательно, но уж бог Смерти лично должен справится? Разумеется, легкой смерти не будет, тебя ждут долгие мучения – но ведь он-то должен придумать что-то? Иначе на кой черт он вообще тебя преследует? Старается столько лет, а тут ты придешь к нему сама. Праздник на его улице.

Продираясь через красный туман и вытирая глаза, ты обнаруживаешь себя у Библиотеки. Здание изрядно потрепано снарядами – пропорционально тому, сколько знаний утратил её хозяин. Оно неоднократно горело, перед окнами навалены груды обгорелых книг. Перед входом – порванные синие баннеры. Постовые-мужчины обмениваются прикуривают сигаретки. Подойдя к ним, ты приветливо машешь рукой – маниакальная решимость закончить свое существование заставляет относится к угрозам с иронией. Увидев тебя дроны в панике переглядываются, вскидывают ружья. Не имея прямого приказа, они в растерянности держат тебя на мушке, пока ты приближаешься. Давайте, мальчики. Один из них не выдерживает, раздается выстрел. Твою ногу пробивает пуля, раздаётся хруст кости, силой выстрела тебя опрокидывает на землю. Раздается шипение рации.

- Ребята, подстрелили Императрицу, чо делать?

- Пшшшш…

- Как его нет? Чё нам её, решать?

- Пшшшш…

Ты лежишь на животе, не подавая признаков жизни. Горячая кровь лужей растекается под твоим телом. Надо только подождать.

Со вскинутыми винтовками, бойцы осторожно подходит. Один из них тыкает в тебя ногой, чтобы проверить, жива ли ты. Тебе только того и надо.