Кабинет майора почти не отличался от кабинетов рядовых следователей. Разве что находился в неожиданно близком к земле месте - на уровне архива. Между основаниями высоток виднелся кусочек темно-синей внешней стены. Андрей на секунду задержал на ней взгляд. Там, за стеной, пространство размазывало тебя по своей бескрайности. Такое пугающее и странно манящее чувство... "Интересно, как там выглядит ночь?", - Мешев ни разу не был за пределами Купола поле сумерек, как и любой законопослушный здравомыслящий человек. Всем известно, что ночь - время для самых отъявленных отморозков.

Майор с нескрываемым удовольствием делился опытом с молодым сотрудником. Вот только молодому сотруднику, несмотря на приветливую улыбку коллеги, больше всего на свете хотелось смыться куда-нибудь из этого светлого кабинета. "Бессмысленно отрицать - я хочу поговорить с Баюном", - раздраженно думал Андрей, пока майор отмечал ему отгул на своем компьютере. "Он не говорит по делу, но он охотно говорит на любые другие темы. Это мой шанс... Шанс на что? Что я хочу от него получить? Зачем мне говорить с разбойником? Зачем?!"

Мешев украдкой снова взглянул на стену. На душе становилось все тоскливее. Андрей отыскал глазами надпись на одном из рекламных щитов: "Психоэмоциональная корректировка. Недорого, гарантия результата 100% Аудио и видео программы. Новинка! Специальное предложение: Тактильная программа. Сделай свою жизнь ярче с "АПЭК"!"

"Не вызывает привыкания, превращения в безвольный овощ, психической нестабильности, умственной деградации и желания спустить все, что у тебя есть на аудио, видео и - новинка! - тактильный получасовой сон...", - язвительно подумал Андрей чужим голосом.   

Баюн не ожидал, что пошатнуть самообладание лейтенанта будет столь просто. Это казалось ему особенно ироничным - "с чем боролся, на то и напоролся". До чего смешной парень - просит правды, тогда как боится ее до чертиков. Однако это означало для гробокопателя ощутимый проблеск надежды - яркие отрицательные эмоции давно уже были забыты жителями Центра, философия которых выражалась смешным словом из какого-то старого мультика: "Хакуна Матата". Да. Сплошь и рядом. Хакуна - виртуальный кайф; и Матата - насквозь лживые люди, у которых дела всегда "О'кей". А если не "О'кей", то это не их дела. 

Андрей, тем не менее, сидел, как приклеенный. Злился, боялся, но упрямо слушал речи Кота-Баюна. "Где это видано - чтобы мыши сами шли строем коту в пасть? На редкость смешной человек", - Дядя Миха поймал взгляд лейтенанта и примагнитил к себе. Маленькая камера изолятора ему уже порядком надоела, хотелось прогуляться... хотя бы и по сознанию рыжего парня. 

Незримый дух выдал себя легким дрожанием воздуха, по затылку гробокопателя пошла волна мурашек. Настойчивый, раздражающий, словно совесть, шепот, похожий скорее на чью-то мысль, кружился вокруг него: "Так зачем же ты пришел нам мешать?". 

"Сволочи не умеют составлять фразы сами, таскают их прямо из памяти слышащего... Не трожь Достоевского, падаль! Кого-кого, а Федю я тебе не прощу!". Стены уже уходили ввысь и в стороны, границы трещали по швам... Вот-вот должна была обрушиться пустота... 

---

Первая волна зачетов пережита с огромной временной потерей, как вы могли заметить( Дичайше извиняюсь за ожидание, надо будет что-то придумать с распределением времени, чтобы такой фигни больше не повторялось.

Пространство окончательно стерлось, все звуки заменило густое шипение белого шума, рябь которого уже проступала перед глазами, как марево в конце июля. "Интересно, а марево он когда-нибудь видел?", - подумал Дядя Миха и решил, что это оно. Ниточка, за которую можно потянуть и немного распустить кокон, в котором сидит этот забавный человек. На секунду ему стало даже жаль его, централа, которому не дозволено находиться вне Купола как назло в самое красивое время суток - от заката до рассвета. "Неудивительно, что они все здесь презирают поэзию", - думал гробокопатель, обстреливая лейтенанта вопросами, - "разве может человек, ни разу не видавший звезд, почувствовать жажду говорить на языке души?". 

Андрей чувствовал себя отформатированной флеш-картой. Уйма времени, сил, слотов памяти, миллион функций, алгоритмов... абсолютно бесполезных. Да, он, как и все, родившиеся под Куполом, не видел звезд. И, если честно, никогда не понимал, зачем ему их видеть. Достаточно того, что он знает, что это - огромные шары плазмы, плавающие в космосе. И подлинная их картинка, закрепленная в его памяти, вряд ли что-то фундаментально изменит в его жизни. Все это лейтенант прекрасно понимал... Но отчего же тогда его с каждым бесцельным и бессмысленным вопросом Кота-Баюна окатывало такой тоской, таким одиночеством?.. Что в его исправно работавшей доселе картине мира треснуло? Откуда столько тоски? Откуда?.. 

Рябь и шум все усиливались. Дядя Миха пытался поднять в памяти законника хоть что-то оттуда, но все было тщетно. Пустые страницы. И все мимо и мимо... Отчаяние робко кольнуло его в затылок, но он проигнорировал это. Семь лет назад сел бы спокойно и принял бы пулю с достоинством. Но не теперь. Все, что угодно, только бы не отчаяться. Жрать стекло, сдирать швы, бить головой о стены, лечить мозги рыжим лейтенантам... только бы не отчаяться.