Резкий окрик внезапно появившегося из ниоткуда охранника и лай его пса не столько напугали, сколько разозлили парочку копателей. Луч яркого света его фонаря разрезал ночную плоть и разрушил атмосферу вечного покоя. Досаде Киры не было предела. 

Как всегда в ситуациях вынужденного бегства, копатели оставили лопаты и кинулись наутек в сторону забора, откуда, собственно, и пробрались на территорию кладбища. Забор с той стороны был простенький и как будто бы специально сделанный для того, чтобы по нему залезали. Единственная проблема в виде колючей проволоки решалась старым как мир инструментом – кусачками. По другую сторону ограды беглецов ждал байк. 

Шум мотора удаляющегося байка становился все тише, но охранник не прекратил браниться до тех пор, пока свет фары не исчез за изгибом дороги окончательно. Псу надоело лаять, глядя за забор, и он, ворча, направился обратно в сторону сторожки, но вдруг остановился и навострил уши. Постояв так несколько секунд, глядя в темноту, он вдруг как-то нерешительно потрусил в сторону, вдоль забора.

«Опять пошел заначки выкапывать», - решил охранник.

Почесав запястье о щетину на подбородке, мужчина нехотя поплелся обратно. Предстояло оценить нанесенный ущерб и привести могилу в порядок. Он уже пару раз натыкался на последствия налетов копателей, но с самими нарушителями столкнулся впервые. Матеря ночных мародеров на чем свет стоит, он выхватил лучом света вскрытый гроб и остановился как громом пораженный.  

Сбоку послышалось леденящее душу ворчание.

«Боже, пусть это будет всего лишь тупой пес, пусть это будет пес…»

В безжизненных закатившихся глазах блеснул отсвет. В следующее мгновение землисто-серая туша с необъяснимой силой сбила мужчину, весившего раза в два больше, с ног. Тяжелый фонарик, выбитый из руки, закрутившись в воздухе, упал в траву в каком-то десятке сантиметров от правой руки охранника. Тот попытался схватить его, чтобы ударить напавшее нечто, но вспышка боли в шее не дала ему этого сделать. Зубы перевернутой головы трупа впились в живую плоть, прокусывая жилы. Отвратный запах разложения смешался с запахом крови, к отчаянному воплю охранника примешивались фырканье и злобное мычание существа.

Еще несколько мгновений борьбы и восставший труп перешел к своей цели. Обхватив голову изо всех сил брыкавшегося охранника, он начал что есть силы лупить ее о землю, добавляя удары кулаком то в бровь, то в висок. Удары были не столько сильными, сколько резкими и очень частыми, как бывает у охваченных яростью людей.

Человек уже давно потерял сознание, но труп продолжал часто и с остервенением разбивать ему череп. Кровь залила траву вокруг, капли темной жидкости были на лице и погребальной одежде восставшего… Через пару минут он вскрыл черепную коробку и запустил тонкие, наполовину поломанные пальцы в мозг несчастного.

Это место было не просто особенным. Оно было чуть ли не священным в жизни местных копателей, к коим относились и Кира с Дядей Михой. Бар для половины присутствующих в данный момент времени в нем лиц был домом. Именно сюда идет копатель после удачной ходки. Сюда же он идет и после неудачной, чтобы зализать раны и отдышаться. Здесь он продаст и купит все, что ему нужно. А что нужно копателю в первую очередь? Конечно же, алкоголь и хорошая компания!

Скудный свет от ламп под потолком рассеивался по всему помещению благодаря облаку сигаретного дыма. Негромкая музыка, игравшая из приемника, стоявшего на барной стойке, нагоняла ностальгию (опять крутили какое-то душевное старье). Ровный гул голосов и стук кружек о деревянные столы изредка прерывался чьим-нибудь возгласом неопределенной эмоциональной окраски или громогласным тостом. Это место нагоняло сон. Быть может, именно поэтому тут так редко случались драки?

Главным образом, местный контингент составляли копатели и воры. Изредка захаживали контрабандисты и разные искатели приключений. В целом в баре всегда царила атмосфера пьяного всепрощения и покоя.

Тот, кто придумал десять заповедей наверняка ошивался в таких вот местах.

Главной чертой подобных заведений является даже не столько атмосфера, сколько разговоры и слухи, блуждающие от стола к столу. Здесь не место для тайных встреч и секретных переговоров. Каждый приходящий сюда либо раскрывал свои помыслы хорошему собутыльнику, либо молча садился за барную стойку и топил свои тайны в водке. Как показывал опыт, первый способ времяпровождения был гораздо лучше. К нему приходили все, кто хоть какое-то количество раз бывал в этом баре и наблюдал за местными обитателями. Мало кто обсуждал личные проблемы и дела насущные, почти все разговоры шли о последних новостях, об обстановке на «рабочих местах», о философии жизни… о чем угодно, но не о личной жизни. Словом, место это напоминало дом для одной огромной семьи, в которой просто не принято грузить друг друга.

У Киры радовалась душа каждый раз, когда они с Дядей Михой приходили сюда после ходки, чтобы сбыть добычу или же в поисках информации для новой ходки. А иногда и просто так.

Но сейчас стрелка часов переползла на цифру два, а тело все настойчивее намекало на то, что отдых – штука важная.